тебя так рано не ждал. – Отец Насти запыхался. – И ничего не приготовил, не успел. Придётся ехать домой. Ты с нами. У Насти сегодня день рождения. Ты же не сильно торопишься? Насколько мне известно, у тебя отпуск?
– Я не планировал. Но если надо, подожду. Да и дочь вашу поздравить нужно, подарка-то у меня нет. А что бы вы хотели, Анастасия? Чем увлекаетесь? Может, хобби какое есть? Подскажите. Я не люблю сюрпризов, предпочитаю конкретику.
– Ой, да что вы, не надо ничего, – запротестовала девушка.
– Надо, надо, – встрял Настин папа. – Она у нас цветовод, очень любит горшечные культуры. Как раз хотела на свой день рождения пополнить оранжерею. Я даже подумываю построить на даче теплицу для неё.
– Ну и прекрасно. Только я в этом деле не понимаю ничего, – растерялся Егор.
– Около нашего дома как раз есть большой цветочный магазин. Вот и сходите, пока я документы подготовлю.
– Папа, а можно мне с Егором? – В глазах мольба. – Насколько я понимаю, он ас в этом деле, раз отправился в такой дальний поход. Не то, что я.
– Да уж, гонщица моя…
Иван Михайлович, генерал-майор, чуть больше сорока лет от роду, боготворил своих девочек, двух дочерей и красавицу жену. Старший сын, отрезанный ломоть, учился в военном училище (а где ещё он мог это делать?), и младшая, отличница и ярая собачница, воспитательница немецкой овчарки Корны, не создавали отцу никаких особенных проблем. Но Настька… С детства, как на пороховой бочке. Хорошенькая, беленькая кудряшка, пухленькая и розовенькая, девочка привлекала к себе внимание взрослых. Сама при этом не очень-то реагировала на всякие суси-пуси и не улыбалась, а всё норовила спрятаться за маму. А когда её фотография появилась на обложке известного журнала, заезжему журналисту уж очень понравилась спящая девочка в детском саду, родственники и знакомые при каждом удобном случае стали фотографироваться с ней, или общаться при скоплении народа, акцентируя внимание на Насте. Вот, мол, мы имеем отношение к этой "знаменитости". Девочка убегала и пряталась. А искать её приходилось всем. Один раз, удрав от бабушки, она влезла по пожарной лестнице на крышу солдатской, в пять этажей, казармы, это в четыре-то года. В другой – ушла в овраг за военным городком и пол дня уплетала там землянику, разговаривала с птицами и ёжиками, ловила бабочек, рассматривала их и отпускала, пока старший брат не нашёл её, перемазанную земляничным соком пополам с глиной. Она ещё месяц пахла лесной ягодой… Ну а когда Настя собрала команду тимуровцев, пяти-шести лет, и отправилась в интернат для глухонемых детей с купленными на сэкономленные копейки конфетами и пряниками, дело кончилось дракой. Озлобленные интернатовские дети сначала сильно обкидали "команду" снежками, а потом и побили, причём Настя до вмешательства взрослых пыталась их остановить, почему и получила сильнее всех. Дальше – больше… А родители думали, что их дочь – скромница и тихоня. Как они просчитались. Только одних спасательных операций
