чем в среднем в классе, но столь «глубокое» знание предмета счел чрезмерным даже он. Однако последствий не было. Он и сам слушал BBC, как любой образованный человек в те годы иначе как бы он идентифицировал «антисоветчину»? В общем, революции эти передачи не сделали точно.
Революция, если откуда-то и могла появиться, то только из мозгов вольнодумцев вроде нас, филологов. На одной из попоек мы с Лесскисом учредили политическую партию, которая называлась ЕРПС-3 (Единая Российская Партия Свободы) а индекс 3 означал, что в ней на момент основания состояло 3 человека. Кто третий – сейчас убей-не помню!
Еще пара строф от Лесскиса:
Русых волос не удержит заколка
Коса до колен – тяжелее свинца
Россия, я кровь свою с грязью проселков
Наверно уже размешал до конца
<…>
Иным-то и вовсе креста не досталось
А слава, да бог с ней, она коротка
Разве ты Бога когда-то боялась?
Он-то высок, да и ты широка…
Я верю в твои перезвоны и стоны
Хоть грязью по горло меня завали!
Я верю в кровавые слезы иконы
Бога не знавшей земли!
Это написал 15-летний оболтус. Вот вам и еврей…
Шурик Бардодым – звезда школьного бомонда – несомненно родился не тогда и не там. Ему бы в гусары, в те блестящие времена, как раз к кутузовским чудо-богатырям, когда за эпиграмму могли вызвать на дуэль, казалось, что уродливый темно-синий школьный пиджак на нем по недоразумению, как минимум, через плечо должен был быть накинут ментик. Шурик слегка заикался, но сумел сделать из этого недостатка уникальную «фишку». Когда он читал стихи это было почти незаметно. В остальное время придавало ему несомненный аристократический шарм. «Т-театр н-на Филях – звучит почти к-как «Театр н-н-на ебенях!» – это была шутка по поводу нашего школьного театра. (А властителем дум был театр «На Таганке»). Естественно, в любой компании все девушки были его. Он торопился жить, как будто чувствовал, что времени ему отведено совсем немного.
Одной из форм проявления внутренней свободы было курение в школьных туалетах. С этим активно боролись. Наиболее пламенным борцом был Вадим Григорьевич Ступаченко – учитель химии и парторг школы. Все что делал Вадим Григорьевич он делал очень всерьез, на разрыв аорты, так что неудивительно, что самая частая надпись в школьном туалете была «химик-мудак». Я-то на самом деле никогда его мудаком не считал, наоборот, для меня это был пример воина духа, самурая без меча, современного Дон-Кихота. За материалистическое мировоззрение он ежедневно шел в бой, сражался так, как будто Джордано Бруно был его личным другом и только вчера сожжен. Тогда это казалось чрезмерным. Сейчас бы не показалось. При этом у парторга школы было весьма экзотическое хобби. Он собирал коллекцию православных
