наварила борща на неделю. Петербургскую делегацию возглавлял профессор Борис Наумович Штерн, научная величина, импозантный красивый мужчина. При первой представившейся ему возможности он подошел и сказал своим бархатным голосом:
– Елена Сергеевна, если не ошибаюсь?
Елена Сергеевна вернулась домой с влюбленными глазами. Дома было на удивление чисто и прибрано, посуда на кухне вымыта, борщ почти не съеден. Мити не было, он пришел только в двенадцатом часу ночи. На кухне его ждали чай и торт.
– Может тебе устроиться на какую-нибудь работу? – спросила сына Елена Сергеевна. – Я могу помочь.
– А я уже работаю, – ответил Митя. – В Макдоналдсе. Клевое место, только целыми днями на ногах.
Это была самая длинная фраза, которую он сказал матери за последнее время. В октябре его вызвали в Военкомат и спросили:
– Ну, куда жаждем? Флот или армия?
Митя выбрал армию. О договоренности матери насчет флота он ничего не знал, да и знакомый военком здесь уже не работал. Он звонил предупредить, но Елена Сергеевна тогда была вне зоны доступа. И Митя попал служить в Псков.
Отец
Чем больше прислушиваешься, тем больше шуму.
Известие о том, что их полк готовят к отправке в Чечню, повергло Митю и его сослуживцев в состояние легкого ступора. Время там было не самое плохое – установился относительный баланс сил и крупномасштабные боевые операции уже довольно давно не велись, но все же в Чечне регулярно стреляли и взрывали, гибли люди. Пару дней все валилось у них из рук, как у лунатиков, которых, не разбудив, пытались пристроить к какому-нибудь полезному занятию. С утра до вечера они бесцельно бродили по казарме. Находились, правда, воинственные одиночки, которые радовались и готовы были «мочить террористов в сортире»20, однако большинство солдат ни о чем таком даже думать не могли. Несколько месяцев назад все они были гражданскими людьми, жизни которых ничто не угрожало. Чтобы заранее не огорчать мать, Митя решил ей пока ничего не сообщать. Он позвонил отцу, который не жил с ними уже больше пяти лет, но продолжал общаться с Митей.
– Батя, – сказал он мужественным голосом, – а нас в Чечню отправляют.
У него было всего несколько минут на разговор. Он сказал об этом отцу.
– Матери сообщи. Как-нибудь так… осторожно, недельки через две. А то запсихует, сорвется, примчится в часть, а я этого не хочу.
– Хорошо, хорошо, – судя по голосу, отец тоже запаниковал или растерялся. Разговор можно было заканчивать. Самое главное Митя уже сообщил. В известность поставил.
– Сын, можно я дам тебе совет?
– Ну, бать! Я же не маленький!
– Не обижайся. Это я так, на всякий случай, вдруг пригодится.
– Ну, давай по-быстрому.
– Делай что хочешь! – крикнул в трубку отец.
– Что? –
Знаменитое выражение премьер-министра России В. В. Путина, публично использованное им 24 сентября 1999 года в связи с обещанием неустанно преследовать и окончательно уничтожить чеченских террористов.
