стороны – какой выбор у меня есть? Вполне возможно, в Петербурге еще остались люди, которые знали моего отца и смогли бы подсказать, к кому я могу обратиться. Но поездка в столицу сопряжена со столькими опасностями, что решиться на нее еще труднее.
– А как бы мне, Захар Кузьмич, с этим господином Ставицким поговорить? Может быть, он хоть что-то сможет мне подсказать.
– Как изволите, Наталья Кирилловна, – старик с сомнением качает головой. – Только поторопиться надобно – не ровен час он совсем из ума выживет. Хотя не знаю, как нам ему визит нанести. Татьяна Андреевна ни за что вас к Ставицкому не отпустит.
– А мы ей не скажем! Поедем будто бы к Бельским.
Но Захар Кузьмич этот вариант отвергает:
– Кучер Антипка выдаст. Барыня непременно его спросит.
– А если мы верхом поедем? – предлагаю я. – Доктор разрешил мне конные прогулки.
– Да нешто вы верхом ездите? – изумляется Кузьмич. – Прежняя Наталья Кирилловна этого ой как не любила!
Не могу сказать, что я – опытная наездница, но в седьмом классе я несколько месяцев ходила в конноспортивную школу и в седле держаться умею.
Кузьмич радостно кивает и бежит на конюшню – распорядиться насчет лошадей.
Дашутка помогает мне надеть подходящее для прогулки платье – длинное, с оборками. Не представляю, как в таком вообще можно забраться на лошадь. Впервые появляется мысль, что насчет прогулки я погорячилась.
Эта мысль укрепляется, когда я вижу лошадь, которую подводит ко мне Антип. Нет, с самой лошадью всё в порядке. А вот седло…
Разумеется, я и раньше знала про дамское седло. И даже видела его на картинках. Но разве можно пользоваться им на практике?
– Вам подсобить, барышня? – предлагает Антип.
Судорожно пытаюсь понять технологию посадки. Нет, теоретически более-менее понятно. Нужно закинуть правую ногу вон за тот штырек, что торчит на седле, и попытаться не свалиться. Но вот как это осуществить?
Антип морщит лоб.
– Нездоровы вы еще, поди, барышня?
Я упрямо мотаю головой. Эх, назвался груздем…
Кучер опускается на одно колено, сцепляет в замок руки, предлагая мне упереться в них ногой.
Набираю побольше воздуха и заскакиваю-таки на спину лошади. Тяжело дышу, оглядываюсь.
Из конюшни, уже верхом, выезжает Захар Кузьмич.
Мы трогаемся медленным шагом. Хорошо, что Наташа не любила верховые прогулки. По крайней мере, никто не ждет, что я пущу лошадь в галоп.
Как ни странно, но ехать в дамском седле оказывается хоть и не привычно, но довольно удобно. И когда мы выезжаем из ворот поместья, мои плечи уже гордо расправлены.
– А где живет господин Ставицкий? – любопытствую я.
– На старой мельнице, – ворчит Кузьмич. – Говорю же вам – он не в себе. Из всего своего хозяйства только мельницу и признает. В доме слуги живут, а он – на мельнице, с одним старым лакеем. И соседи с ним давно знакомство не водят. Сидит как
