человек!
– Ақ жол, түлектер!1 – закричали несколько человек. Все засмеялись, потому что это было внутренней шуткой в компании.
Через несколько минут были уже во дворе, застёгивая куртки под горло.
– Не холодно? – спросила Дина.
– Нормально, – улыбнулась Айжан. – Куда идём?
– Давай до аллеи. Зря, что ли, этот клоповник тут сняли?
Было шесть утра, была суббота, и людей почти не было. В парке немногие оставшиеся серые листья начинали потихоньку желтеть и буреть под медленно встающим солнцем. Остальные листья этого пространства трещали под ногами. Пели птицы, но так редко и лениво, что тишине не мешали. И две девушки тоже шли молча. Они шли в сторону гор, чьи верхушки, уже засыпанные снегом, висели в тумане. Здания по сторонам аллеи ещё будто спали и были в расфокусе.
В какой-то момент Айжан захотелось остановиться, врасти в этот шуршащий ковер, по которому ступала уже по ощущениям вечность, хотя на самом деле не больше десяти минут. Глубоко вдохнуть и посмотреть на горы внимательно, отдать им должное. Когда всю жизнь живёшь в их окружении, легко воспринимать их как нечто само собой разумеющееся.
Из головы Айжан почти ушли все мысли, но Дина вернула её к реальности:
– Смотри, какое дерево! Сфоткаешь меня возле него? А потом я тебя.
Дуб действительно был своеобразным. Он был старым, большим, с затейливо раскинувшимися ветвями, но это было не главным. Ствол дерева был каким-то неестественно, беспросветно чёрным.
Дина встала у дуба и начала позировать. В какой-то момент она умудрилась выгнуть руки так, что они зеркалили изгиб ветвей дерева, и почему-то это было очень смешно. Айжан засмеялась, но тут что-то произошло буквально в миг между моментом, в который она закрыла глаза, и моментом, в который их открыла.
Только что живая и улыбающаяся Дина лежала под дубом, со всё так же выгнутыми руками. Её лицо застыло – не в испуге, нет – в удивлении. С шеи Дины густо и быстро текла кровь, и её было много, ужасно много, она заливала бурые листья на холодной земле и была самым ярким пятном на этой картине.
Айжан уронила телефон. Время будто застыло, и в нём застыла она сама. Её руки вдруг налились непривычной тяжестью. Она медленно подняла их к лицу.
У неё по-прежнему было десять пальцев, но теперь на каждый из них было надето по одному, а то и по два кольца, на вид серебряных. Каждое кольцо было не похоже на другое и было украшено абстрактными узорами. Каждый палец заканчивался когтём, не ногтём, а именно когтём – длинным, острым, красным, блестящим, металлическим.
И руки были в крови.
– Айжан?
Она моргнула, и руки перед её лицом снова стали нормальными.
Рядом стояла Дина, снова вполне живая, только не улыбающаяся.
– Что случилось? Телефон не сломался? – спросила восставшая из мёртвых.
Айжан посмотрела на дуб. Под ним никого не было,
Здесь и далее на казахском: В добрый путь, выпускники!
