все мы испытываем то же самое, что и капитан Хичкок, – сказал он. – Не так ли, джентльмены?
– Это делает честь капитану – то, что он облек это в слова, – сказал я.
– Естественно, смысл всего этого, – добавил суперинтендант, – предоставить нам больше возможностей, чтобы найти преступника. Разве не так, мистер Лэндор?
– Конечно, полковник.
Не успокоившись, ни в малейшей степени, Хичкок уселся на одну из свободных кроватей и уставился в окно, выходившее на север. Мы отнеслись к нему с уважением. Помню, я даже стал отсчитывать секунды. Одна, две…
– Доктор, – сказал я, улыбаясь, – вы можете рассказать нам, сколько времени ушло бы у человека на такую операцию?
– Трудно ответить, мистер Лэндор. Прошли, знаете ли, годы с тех пор, когда я в последний раз делал вскрытие, причем никогда не заходил так далеко. По моим предположениям, если учесть сложные условия, я бы сказал, что час. Может, полтора.
– И бóльшую часть времени отняло бы распиливание?
– Да.
– А если их было двое?
– Ну, тогда они встали бы по обе стороны и справились бы за полчаса. А вот трое были бы уже толпой. Третий дело не ускорил бы; он мог пригодиться только для того, чтобы держать фонарь.
Фонарь, точно. При взгляде на Лероя Фрая меня не покидало необъяснимое ощущение, будто кто-то освещает его. Я объяснил бы это тем фактом, что его глаза были направлены на меня, смотрели из-под полуприкрытых век – если вообще можно было допустить, что он смотрит. Потому что глаза закатились вверх, как поднятые жалюзи, и в щелках между веками серебрилась белизна.
Я подошел поближе к кровати и кончиками пальцев оттянул веки. Они на секунду застыли в этом положении, прежде чем вернуться назад. Я почти не обратил на это внимания, потому что принялся изучать следы на шее Лероя Фрая. Они не складывались в единую полосу, как я предполагал вначале, а переплетались, рисуя картину мучений. Задолго до того, как петля пережала дыхательное горло кадета, веревка вдавливалась в кожу, разрывая ее.
– Капитан Хичкок, – сказал я, – мне известно, что ваши люди провели поиски, но что конкретно они искали? Человека? Или сердце?
– Могу сказать вам только, что мы прочесали окрестности и ничего не нашли.
– Ясно.
Он был рыжеватым блондином, этот Лерой Фрай. Длинные светлые ресницы. Мозоли от ружья на правой руке и яркие волдыри на кончиках пальцев. И родинка между двумя пальцами на ноге. Всего день назад он был жив.
– Может кто-нибудь напомнить мне, где было найдено тело? – спросил я. – После того, как из него вынули сердце.
– Рядом с ледником.
– Боюсь, доктор Марквиз, мне придется снова обратиться к вашему опыту. Если б вы… если б вы хотели сохранить сердце, как бы вы это сделали?
– Ну, я, наверное, нашел бы какой-нибудь контейнер…. Не обязательно большой.
– Да?
– Потом
