смотрю на лежащую в тени фигуру. Рип не будет брать меня силой. Он даже не приблизился.
Он просто… лежит на втором паллете. И вдруг я замечаю, что тот очень длинный и подлажен под его рост.
– Это уловка? – задыхаясь, выпаливаю я дрожащим голосом. Я по-прежнему сжимаю в руке узелок со снегом, да так сильно, что ногтями едва не прорываю ткань. Тут же его отпускаю и роняю на пол.
Командир молчит, поправляя меха так, чтобы устроиться поудобнее, и я понимаю то, что должна была осознать раньше.
Почему в палатке столько удобств, почему она стоит дальше остальных, почему здесь столько меховых шкур, и даже пол ими устлан. Для палатки пленницы никто бы так не старался. Но совсем другое дело, если бы пленнице пришлось делить палатку с командиром.
У меня перехватывает дыхание.
– Так это твоя палатка.
Рип лежит на спине, а значит, его шипы все так же спрятаны.
– Разумеется, эта палатка моя, – отвечает командир.
– Зачем? Зачем ты привел меня сюда? – спрашиваю я, продолжая сидеть, согнув коленки и кутаясь в меха.
Командир резко поворачивает голову и смотрит на меня.
– А ты предпочитаешь спать на снегу?
– Разве я не должна быть с остальными пленными? С наложницами и стражниками?
– Я бы предпочел за тобой приглядывать.
Я настораживаюсь.
– Почему?
Когда он не дает ответа, я щурюсь, смотря на лежащий в тени силуэт.
– Ты держишь меня здесь, чтобы твои омерзительные мужчины не надругались надо мной посреди ночи без твоего разрешения?
Я вижу, как он напрягается. Вижу, но еще сильнее это ощущаю. В воздухе так и парит его раздражение.
Опираясь на локоть, он медленно привстает и с гневом, жертвой которого я не хочу становиться, пристально на меня смотрит.
– Я безоговорочно доверяю своим солдатам, – выпаливает он. – Они тебя не тронут. Это тебе я не доверяю. Поэтому ты спишь здесь, в моей палатке. Твоя верность Золотому царю говорит о твоей личности, и я не позволю своим солдатам испытывать на себе бремя твоих козней.
От шока у меня открывается рот.
Он держит меня здесь, чтобы я не навредила им? Эта мысль так нелепа, что почти абсурдна. Но он такого низкого обо мне мнения…
Меня никоим образом не должно это волновать. Но его слова задевают. Этот мужчина, который лжет о своей истинной сущности, который командует жестокой, варварской армией, осмеливается смотреть на меня свысока? Ради всего святого, он известен как командир Рип. Он отрывает головы своим недругам и оставляет их истекать кровью, а его король бросает после себя гнилые трупы павших солдат.
– Я не хочу быть тут с тобой, – цежу сквозь зубы.
Он снова ложится, словно его и вовсе это не волнует.
– Пленникам не положено выбирать место для ночлега. Будь благодарна, что у тебя есть хотя бы это.
Его слова снова приводят меня в бешенство,
