здесь одна!
– Возможно, это тоже скоро кончится, – Солин посмотрел ей прямо в глаза, – если они не найдут то, что ищут. Ты уверена, что рассказала всё правильно?
Тария вздохнула.
– К сожалению, скорее всего, да. Я могла что-то немного напутать, но… я слишком хорошо помню Колыбель. А этот Матей… мне никогда ещё не доводилось иметь дело с таким, как он. И дело даже не в порезах, он…
– Тсс… – Солин прижал палец к губам, – не надо. Я понимаю. Но всё же рад, что не доживу до того дня, когда люди найдут Колыбель.
Тария ничего не успела ответить, даже если бы нашлась, что сказать. Но они оба уже слышали тяжелые шаги в коридоре. Она посмотрела на Солина, прикоснулась ладонью ко лбу, а затем – к сердцу.
– И я не забуду тебя, Тария из Дома Благодати.
***
Полуголый мужчина съежился на неудобном стуле, больше всего на свете желая исчезнуть из этого проклятого места. Но чуда не случилось, и приходилось слушать этот вкрадчивый, но холодный голос, от которого отчаянно знобило.
– А знаешь, зачем на допросах раздевают людей? Чтобы оценить масштаб работы. Не все пытки одинаково эффективны. Ты не поверишь, но есть люди, готовые перенести парочку переломов, и даже лишиться нескольких пальцев, но не сказать правду. У меня как-то был клиент, который, оставшись без глаза, всё равно мне наврал. Нет, друг мой. Допрос – это искусство. Нужно найти что-то, что будет слишком дорого для тебя, чтобы этого лишаться. У каждого есть свой предел, и моя задача – найти его ещё до того, как я приступлю. Отмывать кровь утомительно, как и долго возиться с тобой. Да и проверять твою ложь может оказаться накладно…
– Прошу, – проскулил мужчина, – я не предавал короля!
– Все так говорят. Но предательство – это не такое простое понятие, как принято считать. Повар мог бы предать короля, подсыпав ему отравы или приготовив несвежее, и тем самым помешать государственным делам. Казначей предает короля, когда ошибается при подсчете налогов. Крестьянин предает короля, когда ленится и губит свой урожай…
– Я ничего такого не делал! Прошу вас! Я ни в чем не виноват! – голос мужчины сорвался на визг.
– Грубо перебивать человека, который рассказывает тебе важные вещи. И неразумно перебивать того, кто собирается тебя пытать. – Матей назидательно поднял указательный палец вверх, а потом задумчиво посмотрел на него. – Пожалуй, в наказание я лишу тебя пальца. Чтобы ты помнил этот урок.
– Нет! Нет, прошу вас! Я ювелир! Я работаю руками! Не оставляйте меня без пропитания!
– И всё ещё слишком глуп… Поразительно, как некоторые люди не умеют воспринимать реальность. Тебе нужно беспокоиться о своей жизни, а не о работе. Но раз уж ты настаиваешь… И заметь, не я начал этот разговор! Наверное, тебе просто хочется облегчить душу. Не томи себя, расскажи о своем ремесле. И не забудь упомянуть об алмазах графа Дидье.
Пленник побледнел и перестал дергаться.
– Скажи, ведь ты сразу понял,
