о кирпичную кладку. Расшибая об неё свою дерзость. Да, он смотрит на меня. Изучает. Взвешивает. Пытается раскусить. Понять, что я за фрукт. Но лишь потому, что не верит мне.
На пути к цели у меня только одна дорога, один путь. Заполучить его доверие. Не знаю, правда, как. Для начала работой.
Ямадаев отходит вместе с Нелли, подальше от моих ушей. Наверняка давая дополнительные указания по мою душу. Девушка ловит каждое его слово, кивает и кажется безнадёжной. О боги, надеюсь, я вчера выглядела не так же, когда пялилась на него.
Не прощаясь и даже не посмотрев в мою сторону, мужчина уходит. Готова биться об заклад, что Нелли впервые вздохнула, когда он отошёл от нее. А затем я замечаю, как она пялится на его задницу. Интересно, перед ней он тоже ходил голый? Или, может быть, вчера я попала на эксклюзивное представление?
А ведь он ни словом, ни взглядом не обмолвился о том, что произошло в ванной. И потом – в его спальне. Вёл себя так, будто щеголять перед незнакомками, размахивая членом, для него в порядке вещей.
Самоуверенное животное!
– Ах ты, малолетняя дрянь, – шипение Нелли спускает меня вновь с восьмого на первый этаж. Даже не заметила, как она подошла. – Я тебе здесь такой ад устрою!
Она сдавливает мою кисть своими тонкими пальчиками с острыми красными ногтями, которыми намеренно впивается в кожу. Устало смотрю на неё, ломая губы в болезненной улыбке. Ад я вижу каждый день. Я в нём живу который год. Он в моей квартире, в моей жизни, в моём сердце.
– Ну попробуй, – пожимаю плечами, – главное, зубки не сломай.
Нелли застывает на мгновение. Удивлённая моим спокойствием. Отсутствием страха. Да и откуда ему взяться? Что она может мне сделать? Смешно даже.
Нелли такая же нищебродка, как и я. Но, уверена, в её жизни нет антуража в виде матери-наркоманки, почившего отца-бандита, брата с пулей в спине и бабки, которая ждёт, когда я сдохну. Нет. Не ей меня пугать.
Её рот открывается. Она пытается подобрать достойный ответ, но под моим взглядом её самоуверенность сдувается. До неё только сейчас доходит, как я выгляжу. Украшенная синяками и ссадинами. В голове зреет вопрос: почему.
– И не таких тут ломали, – берёт себя в руки, и я понимаю, что она придумает, как меня достать, – я всё сделаю, чтобы тебя отсюда вышвырнули. Запомни.
За что она меня так возненавидела, интересно.
Нелли выдыхает свою злобу и с важным видом уводит меня в сторону подсобных помещений. Одно, другое. Подальше от посетителей ресторана, ближе к мусорке. Мы попали в белый, ярко освещённый холодным светом закуток. Сообразила, что здесь начищают столовые приборы.
К нам подходит дородная женщина с типичным славянским лицом. Из тех, что в горящую избу войдёт, коня на скаку остановит и перемоет всю посуду. И я догадываюсь о том, что буду теперь работать под её началом.
– Это Валентина Михайловна, она покажет тебе здесь всё. Один косяк – и за дверь. Хозяин не прощает ошибок, – напыщенно выдыхает мне в лицо Нелли.
– По
