style="font-size:15px;"> – А можно мне посещать ваш курс поэтического перевода?
– Если вам нечем больше заняться, пожалуйста. Расписание плавающее, уточните у декана Темары Ассур. Все занятия дистанционны, мне некогда ездить в колледж. Только будьте добры, дорогая, готовьте задания наравне с остальными, хоть вы и магистр.
– Что вы сейчас проходите?
– Самое интересное для вас мы уже прошли. Это были ликанийские тексты, привезенные Карлом и его отцом, господином бароном. Гимны Гуош-и-Дакыр вы тоже знаете, сами переводили.
– А какое было последнее задание?
– Та самая «Лорелея»
– «Ich weiss nicht, was soll es bedeuten?» – процитировал первую строку Карл.
– Да, мой друг. Студенты спросили, откуда взялся псевдоним «Лорелея». У нашей скромной певицы немало поклонников.
Ульвен с любовью взглянул на Иссоа. Она смутилась от невольно прихлынувшей гордости.
– Может быть, уйлоанские алуэссы тоже кого-то губили, и поэтому их преследовали? – предположил мой муж.
– Я бы этого не исключал, – согласился Ульвен. – Но зато какую они породили поэзию!..
А потом вдруг сказал:
– Поэзия переживет все империи. Это главное, что надо знать. В том числе самому императору.
Сеннайские девы
Неожиданным образом доктор Эллаф Саонс вдруг стал магистрантом Тиатарского университета. У него, по сути, не было высшего образования, которое раньше медику на Тиатаре получить было негде, и он закончил лишь курсы врачей общей практики при Институте Тиатары и ординатуру в медицинском центре Тиастеллы, под руководством собственного отца. Поступать в университет как обычный студент он, возможно, не стал бы, но его проэкзаменовали и сразу взяли на предпоследний курс, с тем, чтобы он написал и защитил диссертацию.
Я осторожно осведомилась у доктора Келлена Саонса, чья это была идея. Он честно сказал: сам Эллаф ни о какой диссертации не помышлял, а его практически заставил это сделать «господин Киофар», который считал, что Эллаф талантлив и накопил достаточно много опыта и материалов – взять хотя бы восстановление Карла после аварии или нашу с Ульвеном реабилитацию. Некоторые методики придумал сам Эллаф, и незачем скромничать, а нужно распространить их в виде научных публикаций под собственным именем.
Мне же подумалось, что учитель мог преследовать сразу две цели. Во-первых, отвлечь Эллафа от безнадежной страсти к Иссоа, предполагаемой императрице Лиенны. Хотя Эллаф держал свои чувства в себе, на него было грустно смотреть, а закрыть перед ним двери дома семьи Киофар было бы невозможно без тягостных объяснений. Тогда Ульвену пришлось бы отказать в своей дружбе и доктору Келлену Саонсу, и госпоже Оллайе – то есть незаслуженно оскорбить их. Во-вторых же, похоже, Ульвен предполагал какое-то продвижение Эллафа вверх, по крайней мере, в научной карьере. А значит, безмолвный поклонник Иссоа
