Показалась обрешётка, скрывающая содержимое, стоящее на деревянных паллетах.
– А вон, там и ломик валяется, – услужливо подсказал полковник подчинённому, указывая пальцем куда-то в груду металлолома.
Ящик вскрыли. В нем тускло засветились слитки покрытого патиной серебристого металла, уложенные слоями.
– Ну и как вы, мой капитан, это объясните? – картинным жестом обвел «это» полковник и повернулся к Джеку.
– Груз титана. Не запрещено.
– Ага, не запрещено. Хотя странная тенденция – сдавать титан в металлолом, не находите? Да ещё несколько тонн, – на глаз прикинул полковник. – Прекрасных, штабелированных, свежих отливок… Что-то он для титана желтоват.
Джек шмыгнул замёрзшим носом. Кровавая юшка, капавшая из ноздрей, свернулась и засохла на усах, нос отёк, стало трудно дышать. Джек решил в дальнейшем использовать для дыхания рот и влажное облачко вырвалось из рта:
– Окислился.
– Понятно. Да это и не наше дело, как хозяйствующие субъекты распоряжаются своим металлом, – хмыкнул полковник. – Один момент, только проверим слитки. Всегда, знаете, возим портативную лабораторию на этот случай.
Пока с катера несли ящик с реагентами, Джек медленно вдыхал и выдыхал морозный воздух, стараясь успокоиться. Погранцы изображали чёртово шапито! Аж передвижной химинститут притащили. Что они ищут? Явно им что-то известно. Не дай бог, перехватили разговор с норвежцем… Знать бы, кто сдал «Ламантин». И о чем его не предупредил Большаков? Вот кому бы башку открутить…
Голос полковника грубо вернул капитана к действительности.
– Незадача. Экспресс-анализ показывает, что в слитках не титан.
Джек уставился на полковника.
Тот перестал притворяться и принялся холодным тоном перечислять:
– Попытка контрабанды в особо крупных размерах редкоземельного металла, запрещённого к вывозу за рубеж. Проход линии особо охраняемой территории. Попытка незаконного пересечения норвежской границы. Вооруженное сопротивление при задержании. – Он сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность сказанного, и подытожил: – Капитан, у вас больши-ие, о-о-очень большие неприятности.
9
Юнна Уци в последний раз прошла по залу, довольно осмотрела результат своих трудов, поправила и так идеально висевшую хвойную гирлянду и вытерла ладони о переднюю поверхность джинсов. Фойе Музея изобразительных искусств поражало великолепным новогодним убранством, и все это сотворили Юнна и ее маленькая команда за рекордно короткое время. Одному богу известно, почему Светлана Сомова выбрала для украшения своего благотворительного аукциона флористическую студию, открытую Юнной, малоизвестным дизайнером, только начинающим свой путь к восхождению на олимп цветочного декораторства, но звонок из фонда Сомовой перевернул в жизни Юнны все. Это был шанс запомниться и закрепиться в кругу самых взыскательных – и самых богатых! – клиентов, и Юнна не собиралась этот шанс упустить. Мысленно
