выполняла с отличием все поручения и делала своё дело исправно. Руки у неё были золотые, да какие-то волшебные. Когда у хозяйки заболела спина, и никто не мог помочь, даже доктор, Любава попросила разрешения попробовать на хозяйке своё снадобье. Помещица не могла ни спину разогнуть, ни сидеть, ни лежать, поэтому, разрешила. Любава быстро намешала в глиняном сосуде разные травы, добавила мёд, майское масло от любимый коровы Бурёнки, которую сама доила ежедневно, намазала густо спину помещицы, укрыла её шерстяным платком. Вставать не велела. К утру хозяйка усадьбы даже не помнила о болях. Только тогда, когда кто-то спросил у ней о спине, та вспомнила и позвала к себе Любаву.
– Чем ты спину мою натёрла, Любаш? – спросила хозяйка.
Любава, напугавшись, что что-то сделала не так, насторожилась, покраснела и говорит:
– Да ничем особенным, барыня, мёд, масло да травы разные, да и не помню я, какие. А что, болит ещё?
– Не болит! Эко чудо! Какие травы мешала, вспомни, да собери, пока осень не настала, поди, пригодятся, – сказала хозяйка, и движением кисти своих белых полных рук, велела уходить.
Довольная Любава выбегала на улицу, и чуть не сшибла племянника барыни, заходящего в дом. Он, конечно же, не упустил случая обнять её, что девушка взвизгнула. А он питал к ней чувства уже давно. Барыня, услышав и поняв в чём дело, крикнула:
– Борис! Ты ли это? Не трогай девку! – а, когда он зашёл и поклонился своей тётушке, продолжила:
– Спина болела, что мочи не было, даже сам Поликарп не мог ничего сделать, а тут пришла она, намазала чем-то, да всё прошло, вот диво дивное!
Борис мечтательно улыбнулся, а потом спросил у тёти:
– Слушай, ты мне как мать родная, и поймёшь меня как никто. Не могла бы ты передать мне эту девчонку. Как подарок, положим, на мой день рождения, а?
– Да ты очумел что ли, она ж девчонка совсем, недавно семнадцать исполнилось, а тебе все сорок!
– Тридцать пять мне, тётушка, не так я и стар!
– Дык женись, мало тебе вокруг баб? Вона, Настасья на тебя глаз положила, чем не невеста?
– Эх, не понимаешь ты ничего, тётушка. Значит, не отдашь просто так? А ежели куплю её у тебя? – и это было последней каплей, которая разбудила в барыне зверя. Как она стала кричать на своего племянника, обзывая всячески!
– Ты купишь у меня малолетку!? Так ты ещё не вернул мне те, что я тебе давала в долг! А-ну вон отсель! И слюни свои по поводу Любавы не распускай, пень ты для неё трухлявый! И наследства я тебя лишу, нежели придёшь ещё сюда с такими намерениями!
Любава, как и все другие, кто был рядом с домом, слышали этот ор, похихикивали. В этот момент из хором своей тёти вышел багровый Борис. Смачно плюнул на землю, как делают это мужчины, когда люто негодуют, схватил, стоящую рядом, Любаву за косу, притянув её к себе грубо, посмотрел в её глаза, как дракон голодный, и оттолкнул, что та чуть не упала. И пошёл, ругаясь, проклиная, видимо, свою тётю, Любаву и своё сердце, которое влюбилось не в того, в кого полагается. Сел на своего коня, и так резко стартанул с места и лихо промчался мимо девушки, что та снова чуть не упала со страху, а хозяйка, наблюдавшая за этим из окна, сматерилась, а потом перекрестилась, посмотрев на образа в углу комнаты.
Любава и в самом деле была красавицей необыкновенной. Артуть-девка! Волосы льняные, почти белые, да густые и длинные, что в косе доходили до ягодиц, глаза серые, а брови и ресницы тёмные, почти чёрные, уста белозубые, голос сладкий. Она была ростом средняя, с тонкой талией, а физически сильна да крепка, одним словом, ни в сказке сказать, ни пером описать! И угораздило же родиться ей на Руси во времена крепостного права.
Василиса
Вася, как её называли все вокруг, была отличницей. На самом деле её зовут Василиса. Красивое и сказочное имя ей дали родители. Родители так же решили, что Вася должна быть отличницей, и девочка всё время сидела за учебниками, постоянно учась чему-то. Она к своим семнадцати годам, кроме русского, владела английским и французским великолепно. Вася была лучшей в школе, и шла на золотую медаль. Участвовала во всех олимпиадах, во всех спортивных соревнованиях, побеждала везде и во всём очень легко, и вся её комната была в кубках, медалях и почётных грамотах. Грамоты мама вставляла в рамки и развешивала на стене, а, когда их стало уж очень много, складывала в большую картонную коробку. Все её поделки, начиная с детского сада, ромашки и зайчики из бумаги и пластилина, а также её первые волосы, первый зубик, браслетик из роддома, первые распашонки, носочки и так далее – тоже всё было в коробках и охранялось мамой, так же, как всё ценное находится под охраной Всемирного наследия Юнеско.
Василису родители любили до умопомрачения. Над ней буквально дрожали, встречали и провожали в школу вплоть до шестого класса, пока однажды Вася не устроила истерику:
– Да хватит уже, ма, па! Надо мной все смеются! Если
