на него, потрясенная. Никогда еще у нее не было такого ужасного кавалера. Ей, конечно, доводилось танцевать с мужчинами, которые дышали на нее ромом, наступали на ноги, говорили глупости… Однако этот превзошел их всех. Ее туфельки оставались невредимы, а его дыхание было свежо (даже на удивление), но он был повинен в самом раздражающем из мужских грехов – высокомерии. С его лица не сходила сухая самодовольная улыбка человека, которому весь мир кажется шуткой.
– Уверяю вас, я умею танцевать, – сказала Джейн. – Да прекратите же смеяться! Что будет, если я не выучу этих шагов? Я не понимаю.
– Не видать вам фильма как своих ушей. Шерил – страшная женщина. Однажды довела до слез каскадера.
Джейн нахмурилась: судя по тону, Фред ее дразнил. Неслыханно! Рявкающая женщина в штанах превозносила его красоту, однако оснований для похвал Джейн не видела. Разве это красавец? Старше тридцати лет, нижнюю часть лица скрывает короткая бороденка, над губой золотятся усы, причесан небрежно… Да он просто отвратителен!
– Ваши волосы смотрят кто куда. – Джейн указала на голову Фреда. – Не удивлюсь, если их никогда не касалась гребенка.
– Сначала вы критикуете мои штаны, потом мою прическу. Может, вас еще что-нибудь не устраивает в моем внешнем виде?
Джейн поглядела на него:
– Покамест мне больше ничего на ум не приходит, но будьте покойны: я дам вам знать. А теперь покажите мне шаги.
– Не уверен, что это поможет, – опять рассмеялся Фред.
Джейн вышла из себя:
– Поздравляю вас, сэр! Вы самый неприятный из всех знакомых мне людей. Включая мою мать.
– Ваша мама неприятная? – отозвался Фред. – Значит, вы в нее.
Джейн вспыхнула:
– Если вы поможете мне хотя бы тем, на что способен ваш крошечный мозг, уверяю вас, я научусь этому танцу. Так вы знаете шаги?
– Вроде да, – ответил он, пожав плечами.
– Тогда, пожалуйста, покажите.
Она устремила на него ожидающий взгляд. Фред закатил глаза, а потом сделал нечто поразительное: схватил ее за обе руки и развернул.
– По-моему, это делается так, – сказал он мягко, – раз, два, вперед, назад…
Его ладонь оказалась на бедре Джейн. Обомлев, она молча двинулась с ним вдоль ряда танцоров в другой конец залы. Как ни возмутительна была та вольность, которую он себе позволил, Джейн старалась не замечать его прикосновения и полностью сосредоточиться на шагах. Он тихонько подсказывал:
– Раз, два… Вот так, хорошо.
При всей своей дерзости Фред оказался терпеливым учителем. Вел Джейн осторожно и чутко, помогал, если она оступалась, и не скупился на слова одобрения. Наконец они дошли до конца линии.
– Ну как? – спросила Джейн, облегченно вздохнув.
– Неплохо, наверное, – ответил Фред и, сменив терпеливый тон на прежний, оскорбительный, добавил: – Во всяком случае, лучше, чем в первый раз. Хотя это нетрудно: хуже-то было некуда.
Они продолжили танцевать.
