этот запах, – заявляет вдруг, а я импульсивно принюхиваюсь. – Запах самоуверенности, – уточняет он.
Опускаю ресницы, теряясь на миг, но тут же отгоняю неуместное смущение. Если бороться, то идти до конца.
– Что же, надеюсь, эта черта сыграет в мою пользу, – пожимаю плечами.
И едва сдерживаюсь, чтобы не выдохнуть с облегчением, когда незнакомец наконец-то отворачивается, прекратив буравить меня взглядом.
Но беседу заканчивать он не намерен. Еще и лифт как назло едет вечность.
– Хорошо подготовились? – с заметным сарказмом бросает конкурент. – Перешерстили весь интернет, досье на будущего босса собрали?
– Зачем? – искренне недоумеваю.
Разве это не прерогатива начальства – информацию о сотрудниках изучать?
– Например, чтобы произвести впечатление, – отчетливо слышу насмешку.
– Вряд ли мне в этом поможет его «грязное белье» или фото, – продолжаю разговаривать с его спиной.
– Хотя бы будете знать, к кому идете…
– Чаще всего ожидания не совпадают с реальностью, – выпаливаю я.
– …или чего от него ожидать, – заканчивает фразу.
– Знаете, есть психологический тест, где предлагается выбрать, на каком фото маньяк, а на каком – порядочный человек…
– И?
– Я никогда не угадывала, – выдыхаю я.
Плечи незнакомца чуть заметно подрагивают, но уже через несколько секунд опять напрягаются.
– Печально, – делает он паузу, а потом чеканит строго, как на собеседовании. – Почему Шторм должен принять вас на работу?
И этот тон будто гипнотизирует. Не могу не послушаться. Отвечаю незамедлительно.
– У меня два высших образования, опыт работы в журналистике, идеальное знание английского. Я ответственна, работоспособна, коммуникабельна, – пересказываю свое резюме.
Зачем? Наверное, тренируюсь. Смелее буду вести себя у босса потом.
– Скучно, – нагло перебивает меня незнакомец, и я взрываюсь.
– Было бы веселее, если бы я вас, как главного конкурента, обезвредила и оставила бы в лифте? – выдаю на одном выдохе. – Минус один, – и мысленно ругаю себя за импульсивность.
Нервы за год расшатались, эмоции бушуют. Кроме того, страх перед грядущим собеседованием отключает разум.
Ведь если я не устроюсь на работу, то придется ограничить средства на дочь. Антон не шутил – он действительно перестанет мне деньги давать. А детских выплат только на подгузники и питание хватит. Нет уж, моя булочка достойна лучшего!
– Ну-у, уже что-то, – оглядывается незнакомец, и я замечаю в его глазах пляшущие искорки. – Тогда бы Вадим Шторм понял, что вам действительно нужна эта должность.
– Сомневаюсь, что он вообще бы узнал об этом инциденте, – поверить не могу, что мы говорим о подобной ерунде.
– Вадим Шторм знает
