то посмотрели друг на друга и просто так, без всякой причины, рассмеялись.
Теусер отбросил несколько сцепившихся веток, и они уселись на гладкий камень, который когда-то, много лет назад, казался Элле массивным и страшным, а теперь превратился в привычное удобное место для сидения.
Ей хотелось так много ему сказать. А сколько еще оставалось такого, о чем пока еще нельзя было упоминать. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы говорить как обычно, задавая банальные вопросы.
– Ты хорошо поработал сегодня?
– Достаточно хорошо, – ответил он, подстраиваясь под ее настроение, хотя она сразу уловила, что на кончике его языка вертятся совсем другие вещи. – Я закрылся от дротика в самый последний момент – вот так.
Он крутнулся на камне, почти упав при попытке продемонстрировать как он выставил щит в воздух и отразил дротик.
– Пожалуйста, будь осторожен!
Спартанка не должна была так говорить. Она знала это; но слова были сказаны, и она будет продолжать молиться об этом в своем сердце.
Он положил руку ей на колено.
– Я осторожен! Я не умру прежде, чем ты станешь моей женой.
От внезапной серьезности его тона у нее встал комок в горле.
Он произнес:
– Элла, когда твоя тетя ожидает возвращения царя Леонида?
– Возможно, этой ночью.
Вопрос был неожиданным.
– А почему ты спрашиваешь?
– Мой друг Лерос подсказал мне удивительную мысль. Я не дал ему понять, насколько она пришлась мне по душе. Я могу попросить царя о разрешении на женитьбу.
– Леонида? Да… конечно… если идет война, то он может заменить в этом твоего отца, не так ли?
– Я уверен – такой закон существует.
Элла в возбуждении прильнула к нему.
– И я смогу поговорить с тетей Горго – она повлияет на царя, если он будет сомневаться. Теусер, я так счастлива. Я так боялась, что ты уйдешь на войну и…
– И погибну? – рассмеялся он. – И оставлю тебя кому-нибудь другому? Не считай меня идиотом. Я вернусь и приволоку за бороду Ксеркса, чтобы было кому играть с нашими детьми.
Она опять повернулась к нему. Ее плоть тянулась к нему. Она хотела обнять его, почувствовать каждой клеточкой. Проведя рукой по его волосам, она попыталась ослабить напор его поцелуя, одновременно жаждая, чтобы он не останавливался. Она ощутила, как его рука нашла сквозь тонкую тунику податливость ее груди.
Элла попыталась заставить себя отстраниться. Но она опьянела от его ласк. Его руки полностью завладели ею.
– Я никуда не уйду, – шептал он, – прежде чем ты и я… раньше чем мы вместе. Вместе, как мужчина и женщина. Элла… каждая ночь вдали от тебя отнимает у меня частицу жизни. Я умираю.
Она боролась не с ним, а с собой.
– Теусер, –
