Она часть плана, и упустить возможность взять ее, значит пустить под откос все остальное. В голове все выглядело не то чтобы проще, скорее прозрачней. Реальность же самое очевидное делает недоступным, потому что она реальность, и ошибка здесь уже не недочет, который можно исправить без последствий. Ты, как никто другой, должен понимать, о чем я говорю, Молан…
– Как Уолш отреагировал на звонок, когда ты ему позвонил?
– Как обычно. Я уже говорил тебе, мы встречаемся почти каждый четверг, и ничего необычного в моем приезде нет. Я никогда не заявляюсь без приглашения, тем более, сюда.
– Хорошо, просто решил уточнить.
– Еще не время переживать, 13.
– Как раз оно самое.
Как только мы подъехали к воротам, машину быстро окружили надзиратели. Один из них, поднял автомат, постучал прикладом по стеклу и велел выходить.
– Ваши документы и цель визита?
Они знали, кто Йенс, но правила, есть правила, тем более, когда ты находишься под присмотром камер, а значит и самого начальника тюрьмы. Поступиться уставом не решался никто.
– Конечно. Думаю, всем будет спокойней, если вы сами достанете документы из моего кармана.
Йенс еще не договорил, а надзиратели уже начали действовать. Пока один обшаривал карманы, двое других продолжали держать нас на прицеле. Лица их сохраняли спокойствие и неподвижность на протяжении всей процедуры, и уже после, когда документы лежали в руках начальника смены. Он небрежно повертел карточки в руках и на время удалился в пропускной пункт, чтобы сделать звонок.
– Все в порядке, сэр, можете проезжать. Мистер Уолш ожидает вас.
Ворота подняли и мы смогли въехать на территорию.
– Странно, что ориентировки на тебя до сих пор не розданы. Мне, казалось, председателя более чем озаботила ситуация, связанная с последними нападениями. Ты наделал немалого шума, заявившись к его старым «друзьям».
Если он начнет ерзать раньше времени, то выдаст свое волнение и заставит совет сомневаться в эффективности работы службы, обеих служб. Они схватятся за угрозу, как за возможность сдвинуть его с поста. Все знают, что усидеть на должности можно лишь, оправдывая возложенное на тебя доверие. Пока у Лигера это получается, хотя подключать уравнителей было лишним.
– Думаю, мы оба знаем, зачем он это сделал.
– Почему-то все думают, будто имя Ормонда Хэйса хоть как-то влияет на мои действия.
– Ненависть трудно подавить, даже с годами.
– В этом я не сомневаюсь.
– Ты особо не обсуждал со мной сегодняшний день. Могу я хотя бы сейчас уточнить пару моментов?
– Зачем тебе это? Незнание только поспособствует твоему вживлению в роль жертвы. Ведь по сценарию, я привел тебя сюда насильно.
– Хочу убедиться, что ты действительно сможешь выбраться отсюда.
– Кажется,
