а гулять – нет?
– Взрослый… два остолопа, на полчаса без присмотра нельзя оставить.
– Придержи язык. Я пьян и буен.
Бертовин хмыкнул и растворился в темноте.
Рамон откинул полог. Дурашливо-галантный поклон не вышел: земля покачнулась, и пришлось вцепиться в растяжку, удерживающую шатер. Выпрямившись, зашел вслед за девушкой, указал на ложе:
– Раздевайся.
Она кивнула, начала торопливо стаскивать одежду. Мужчина попытался было снять котту, запутался, опустился на пол с глупым смехом. Девушка бросилась помогать – оказалось, что не расстегнута заколка, удерживающая одежду у горла. Выпутавшись из котты, Рамон махнул рукой на остальное, кое-как взгромоздился на ложе. Женщина в одной рубашке упала рядом, притянутая жестким рывком. Тратить время на то, чтобы раздеть ее окончательно, Рамон не стал.
Под утро Рамон оставил рядом со спящей женщиной серебрушку. У выхода из шатра по-прежнему дежурил Бертовин. От кого караулил – непонятно, большая часть обитателей лагеря была пьяна в стельку.
– Пошли кого-нибудь приглядеть, как проснется, пусть выпроводят, – приказал рыцарь. – Я за Хлодием.
Выпитое мало-помалу выветривалось из головы, оставляя то мутное, дурнотное состояние, что предшествует похмелью.
У шатра маркиза на мужчину налетела давешняя девица, оставшаяся ублажать Дагобера. Рамон проводил ее взглядом, машинально заметив, что девчонка всхлипывает едва ли не в голос.
– Чего это от тебя зареванные девки поутру убегают?
Дагобер приподнялся на локте, не удосужившись прикрыться.
– Я ей королевский указ прочитал. Его величество озаботился душами воинов. И повелел всякому, встретившему в расположении армии его подданных гулящую девку сломать ей руку, отобрать деньги и выпроводить восвояси.
– Постой…
– Просто не заплатил, – хмыкнул маркиз. – Пусть радуется, что легко отделалась.
Рамон помотал головой: соображалось туго.
– Ночью, что ли, указ пришел?
– Нет, конечно. Дня два назад.
– То есть ты с вечера знал, что не заплатишь?
– Конечно. Хотел днем рассказать, чтобы ты тоже не тратился, да из головы вылетело.
Рамон высунулся из шатра – девицы уже не было видно. Молча прошел за полог, тряхнул за плечо Хлодия. Девушка открыла глаза.
– Убирайся, – бросил рыцарь.
Она кивнула, мигом оделась и исчезла.
Оруженосцу пришлось помочь подняться.
– Эй, ты чего? – изумился Дагобер.
– А сам не понимаешь?
– Иди, проспись. Это всего лишь шлюха.
Рамон долго пристально смотрел на приятеля. Тот заерзал под взглядом, начал натягивать покрывало.
– Да, – медленно отчеканил Рамон. – Она – всего лишь шлюха. А кто – ты?
Дернул ничего не понимающего Хлодия за рукав и, едва не оборвав полог, вышел.
Глава 4
