style="font-size:15px;"> Вечером Власова отправили в распоряжение Ставки верховного командования германской армии в Летцен в Восточной Пруссии.
Его охватывает приступ неуправляемой радости. Боль и страх, испытанные в последние дни, усиливают её. Немцы больше не пугали. Они не посмеют тронуть его – любимца Сталина. Магия этого имени продолжала защищать Власова. Пустынное шоссе, обрамленное высокими деревьями, летело к горизонту, наливающемуся багрянцем заката. Казалось, стая фламинго опустилась на землю по краям дороги. Ярко- розовые стволы деревьев полыхали в огне заката. Он плыл будто в невесомости, в потоке невероятных ощущений. Новый путь казался легким. Дремучие волховские леса сменились редкими рощами и ухоженными полями восточной Пруссии. В Германии было хорошо.
При немецком штабе в Летцене Власов оставался недолго. Его отправили в Винницу в лагерь, для высокопоставленных военнопленных находившийся в ведении разведотдела немецкой армии.
Следующее утро было пасмурным. У дороги на протяжении многих километров искалеченные дыханием войны деревья. Разбитые в щепу, лишенные коры, они стояли обреченно, как узники за колючей проволокой из сухих ветвей. Картина столь печальна, насколько радостной она была накануне. Мир становился черно-белым.
Власов шел во главе колонны военнопленных по Виннице. Его узнавали. Он старался смотреть прямо перед собой. Испуганные, безучастные или несущие насмешку взгляды провожали пеший парад побеждённых. С каждым шагом Власов всё меньше чувствовал себя большим человеком. Ореол героя быстро таял. В лагере генерал скоро понял: его высокий полет окончен. На построении встать в строй он отказался – генералы и офицеры на поверку должны выходить раздельно. Порядок поверки изменили. Других привилегий жизнь пленного генерала не предполагала. Теперь он сам стирал белье, а вместо полотенца использовал одну из своих портянок.
Недалеко за Смоленском еще гремят бои, но военный комендант сообщает о желании немецких властей организовать жизнь города. Городская управа начинает работать немедленно. Капитан Штрик-Штрикфельдт общается с населением без устали. Русские застолья – частые и пьяные – ненадолго объединяют интересы новых хозяев и жителей оккупированных территорий. Мостки взаимопонимания получаются шаткими. Тем не менее дело движется. Группа граждан решает объединиться под названием «Русский Освободительный Комитет» и поднять русский народ на борьбу против Сталина, собрав Русскую освободительную армию численностью в один миллион человек. От имени городской управы Смоленска составлено воззвание, адресованное вождю германского народа. Несмотря на все усилия Штрик-Штрикфельдта, до адресата оно не доходит. Сама идея без внимания не оставлена. К ноябрю 1941 года потери в армиях группы Центр составили около двадцати процентов личного состава. Формирование резервов становится важной задачей. Капитан Штрик-Штрикфельдт направляет в штаб группы армий «Центр» предложение сформировать «Русскую
