подхватила она, не дав мужу закончить. – Еще раз благодарю вас за прекрасные цветы. Вы были чрезвычайно внимательны.
– Миледи очень добра, – раздался нежный музыкальный голос.
Приятная улыбка озарила лицо огненно-рыжей женщины, и Джоанна поняла, что они с ней почти ровесницы.
– Вам, верно, было непросто оставить семью и друзей и приехать в такую даль? – спросила Лила.
– У меня нет близких друзей, – покачала головой Джоанна.
– Значит, вы не жалеете о своих прежних слугах? Наш лэрд разрешил бы вам взять с собой горничную.
Джоанна почти не знала своих прежних слуг: Рольф менял их каждый месяц. Сначала она полагала, что он просто чрезвычайно требователен, но потом смекнула, в чем дело: опасался, что она кому-то доверится. Она должна была полагаться только на него. После смерти мужа ее, не спросив, увезли в Лондон, и там она жила на положении узницы при дворе короля Джона, поэтому ни к кому не могла проникнуться ни симпатией, ни доверием.
– Я не позволил бы приехать сюда ни одной англичанке, – ответил за жену Макбейн, пока та колебалась.
– А они были рады остаться в Англии, – съехидничала Джоанна.
Лила кивнула и жестом предложила подняться по лестнице следом за ней, тихо спросив:
– Так вы думаете, что будете счастливы здесь?
– О да! – сказала Джоанна, моля Бога, чтобы оказалась права. – Здесь я буду в безопасности.
Макбейн нахмурился. Он стоял внизу у лестницы, наблюдая за женой. Джоанна даже не догадывалась, как много эти слова сказали ему о ее прошлом.
Но Лила не была столь же проницательна, как лэрд, поэтому уточнила с усмешкой:
– Но я спросила не о безопасности: разумеется, наш лэрд защитит вас, – надеетесь ли вы быть здесь счастливой?
Джоанна предпочла оставить ее вопрос без ответа, поскольку не хотела, чтобы девушка знала о ее сомнениях. Остановившись, она взглянула на мужа:
– Доброй ночи, милорд.
– Доброй ночи, Джоанна.
Лестничная площадка была частично завалена деревянными решетками, так что никто не смог бы пробраться в большой зал или в переднюю, расположенные под ними. По противоположной стороне шел узкий коридор, который освещали свечи в настенных бронзовых канделябрах. Лила по дороге знакомила Джоанну с расположением помещений в башне и предложила задавать любые вопросы. В первой комнате, где была приготовлена ванна для Джоанны, их ожидала другая женщина, с темно-каштановыми волосами и с орехового цвета глазами. Улыбнувшись, она сказала, что ее зовут Меган.
Непринужденность и внимание обеих женщин помогли Джоанне расслабиться, а после ванны, оказавшейся замечательной, она и вовсе воспряла духом.
– Это наш лэрд приказал приготовить ванну, – пояснила Меган. – Раз уж макбейнцы предоставили вам ночлег прошлой ночью, то теперь черед маклоринцев сделать что-нибудь для вас.
– И это справедливо, – добавила Лила.
Прежде чем Джоанна успела спросить, что они обе имеют в виду, Меган переменила тему
