воли у Майры не было. И если бы не Аврора, без конца шутившая, что следует ограничивать себя в пище, а то скоро дверные проемы в Логове будут тесноваты, Майре и в голову не пришло бы садиться на диету. Но упрямство было сильнее здравого смысла.
Соблазн нырнуть в метро, прокатиться по кольцевой три круга, выцеливая взглядом беззаботно дремлющих пассажиров, был так силен, что она лишь через боль заставляла себя оставаться на месте. Голосок внутри убеждал: никто и не посмотрит на девицу в яркой куртке, если та ненароком пристроится рядом с дремлющим работягой, что едет домой с ночной смены, или подсядет на освободившееся местечко бок о бок со студентом, бормочущим в полусне формулы вышмата.
Майра тешила себя сладкими фантазиями, пока не заканчивалась очередная порция кофе. Дальше выбор был не щедрый – заказать еще одну чашку или сорваться. Ни тот, ни другой вариант ей не нравился. Так проходило каждое утро с тех пор, как листья опали, а температура в Столице приблизилась к нулю, повергая смертных и Темных в некое подобие летаргической дремы. Невыносимая, вязкая скука поселилась на улицах и в людских умах – сны осенью на вкус были как смородина, вытащенная из морозилки: кислые, почти пресные.
А потом посреди кофейни появился он- красивый, как кинозвезда, ожидающая оваций под бликами флуоресцентных ламп. Эти же отсветы плясали на тугих черных кудрях, на серебряных цепочках, переплетенных между собой в широком вороте алой шелковой рубашки. Образ “золотого мальчика” в дорогом пальто нарушали только тяжелые армейские ботинки, щелкавшие по кафельному полу с тревожным звуком.
Он притягивал взгляды, но все это великолепие казалось посреди окружающих декораций лишним. Чужеродным.
Майра зажмурилась, до хруста стискивая пластиковую трубочку зубами. Наверняка его сны на вкус сладкие, как перезревшая клубника, или терпкие, как сливочный ликер. Рот наполнился горькой слюной. Правды она все равно никогда не узнает, но голод внутри разъярился, завыл, требуя своего, пока Майра не могла оторвать глаз от незнакомца.
Но не только она тем утром любовалась красавчиком в алой рубашке. В дальней кабинке, подальше от любопытных взглядов и излишних вопросов, притаились еще монстры: парочка кофейных вампиров, мелкая падаль, что без конца вертелась под ногами в Столице и питала страсть к крови с содержанием кофеина не меньше двух эспрессо.
Она отметила их присутствие, как только вошла и старалась не попадаться им на глаза. Девушка и юноша, с одинаковыми блаженными улыбками на лицах, для обычных людей они наверняка выглядели подгулявшими студентами, коротающими в тепле минуты до открытия общежития. Но для любого жителя Темной Столицы были очевидны и тонкие клыки, которые они прятали за ладонями, и темные жадные глаза.
Упыри грели вечно ледяные руки об кружки с нетронутым горячим шоколадом и выцеливали темными глазами жертву среди ранних пташек и запоздалых гуляк. Кто-то мог бы сказать, что они похожи, словно
