противостоять, однако в тот вечер Фел крупно просчиталась, полагая, что всего лишь заглянет на день рождения известного в их местности фотографа и преспокойно вернется к своей честной и обособленной жизни. Ей думалось, что можно просто взглянуть, что не произойдет чего-то непоправимого, какого-то сдвига парадигмы, разлома тектонических плит. Это казалось невозможным, даже смехотворным. Да и в конце концов, нельзя же все время избегать праздников жизни. Ей нестерпимо хотелось побывать по ту сторону. Разве от этого кто-то пострадал, если просто взглянуть одним глазком, верно?
Как уже упоминалось, всегда, когда вам кажется, что действие, на которое вы совершенно осознанно идете – пустяковое дело, которое в общем-то безобидно и незначительно, будьте готовы здорово поплатиться за эти внутренние самооправдания.
Можно ли предугадать, в какой момент система даст сбой? Вероятно, да. Но здесь я предпочитаю больше положиться на закон Мерфи. Тот вечер 1-го января 2015 года стал подкожной инъекцией для Фел Берди, которая лишь много позже осознала, что, если что-то действительно проникает под кожу как клещ, это уже необратимо.
Безусловно, какое-то время Фелиция продолжала терзаться и размышляла над правильностью принятого решения. Ей казалось, что она слишком много значения придает пустяковому походу, который, в сущности, не сможет поменять течение жизни. На этом походе настояла одна из её университетских знакомых. Задолго до вечера она всячески агитировала Фел, умело и несколько навязчиво подбирая аргументы. Искушения и так подстерегают на каждом шагу, а тех, кто замахнулся приблизиться к свету – вдвойне.
9 января в 23 часа в её квартире раздался вполне ожидаемый звонок:
– Фелиция? Ты собираешься? – сказала давняя подруга.
– Да, – ответила она, испытывая страшную тревогу.
– Что ты выбрала в качестве наряда? – спросила подруга.
– Подумываю о серовато-голубой блузке с глянцевыми пуговицами.
– Что ж, вполне в твоем стиле. Пожалуй, я выберу алое платье с декольте.
– Отлично. Увидимся.
Сама Фел всегда считала себя несколько нескладной, хотя окружающие не одобряли такой оценки. Она не любила обсуждать женские наряды или тем более – советовать, кому и что надеть на званый ужин, но приходилось невольно мимикрировать.
Стоит отметить, что на контрасте с её приятельницей, одетой в ярко-красное и довольно призывное платье, похожее на упаковочную бумагу для подарков на Рождество, весь образ Фел в тот вечер напоминал мельчайшую звездную пыль в темном полуночном небе – так она завораживала. Её силуэт давал непередаваемый стальной отблеск, какой-то отлив цвета антрацита. Этот наряд действительно как будто преднамеренно был частью сценарного замысла. И дальше вы обязательно поймете, о чем идет речь.
То ли рассыпчатые тени цвета ультрамарина на веках, то ли её испуганное выражение лица, то ли тончайшая блуза пепельного
