той, из которой была прежняя рубаха и носить так, словно это одна и та же вещь. Важно дабы не взбрело в голову «добрым людям» что учитель зажиточный кулак, а не пролетариат. Кулачества в жизни Гавра было итак более чем достаточно и вновь за это пострадать, было глупо. Хотя понятно, что черта зажиточности и запасливости была у него в крови. Он привык трудиться чтобы иметь желаемое, ничто и никогда, не доставалось ему задарма. Но на одни и те же грабли, наступает лишь олух царя небесного. Прикупив обновки себе и Ирис, словом купив всё нужное, Злата направилась домой. Но на выходе с базара, увидела цыганскую девочку, лет двух с небольшим. Девчуля молча сидела на обочине, рядом с кучей конских лепёх и грызла грязное яблоко.
Девчёночка
Ребёнок, коляска, девчоночка, сказка.
Конфетка, качелька и с кремом печенька.
Кокетка, с помадой, а в сумке – расчёска.
Коса на затылке, на выпуск – причёска.
И бальное платье, на выпускном.
И вот уже в ВУЗ, отнесла ты диплом.
Уроки, зачёты, любовь и признанья.
А за поворотом, ждёт новый экзамен.
Я верю, ты сможешь… Я знаю, ты станешь…
В замужестве ты, от других не отстанешь.
Родится девчонка, а может мальчишка
И будешь ты им читать на ночь те книжки,
Которые мама тебе прочитала,
С которыми ты, вот такая вот стала.
Кузьмина Наталия АЗЪ
– Дубри дин. Где твоя дае?
Дае, мама по-цыгански. Девочка проигнорировала вопрос, словно не расслышала. Она смотрела мимо, куда-то вдаль.
– Как твоё имя? – Спросила Злата по-цыгански?
Почуяв родство крови и разобрав говор, она ответила:
– Рози, – и снова отвернулась, грызя ржавое, замусоленное яблоко.
Торговцы, стоявшие здесь с самого утра пояснили, что малышка здесь одна. Когда ранним утром они пришли, девочка уже здесь сидела. Кто-то дал ей ломоть хлеба, потом и яблоко.
– Авэн, пойдем со мной Рози.
Рози протянула к ней холодные, грязные ручонки. Злата вложила ей в руку свою юбку и сказала:
– Держись Бэнгори.
Так вместе, они вошли в тёплый и чистый дом, пахнущий хлебом и кашей.
Как только Ирис увидела на пороге своего дома этого чертёнка, именно так переводится – бэнгори, всплеснула руками, не в силах сказать ни слова.
– Это Рози. Думаю, она будет жить с нами, если мамка её не отыщется.
– Ты что Злата, тебе своих мало? Веди в милицию.
– Никто цыганку в милиции искать не станет. Объявится мать, отдам. Торгашки видели что я её забрала.
– Сумасшедшая, – сказала Ирис.
– Поможешь искупать?
– А я могу отказаться?
