она успела отклонить голову, и болт лишь разорвал болтающееся ухо, начинающееся почти на макушке. Вэйланду повезло больше: его болт попал точно в переднюю лапу, раздробив кость. Однако это не остановило мерзкое порождение тьмы.
С гортанным мычанием, ударом левой средней лапы оно сбило пажа с ног и тут же попыталось вцепиться клыками в лицо Генгрэда, не успевшего выхватить меч. Принц пытался обороняться разряженным арбалетом, выставив его между собой и мордой существа, которое намертво вцепилось в ложе оружия, правой передней лапой придавив принца к земле. Левой передней и двумя средними лапами оно разрывало камзол и добиралось до легкой кольчуги Генгрэда…
Очнувшись и превозмогая боль от полученного мощного удара, Вэйланд бросился на помощь другу. Он издал громкий гортанный крик, чтобы заставить тварь поднять голову и повернуться к нему грудью, и когда ворус уже готов был совершить бросок, направил меч ему точно между ребер, туда, где у него находится сердце. Ложе арбалета Генгрэда с треском сломалось как раз в тот момент, когда меч вошел в тело твари. Задрав голову, она взвыла, чем немедленно воспользовался Генгрэд: выхватив кинжал, он воткнул его ворусу прямо в глотку, и тот свалился замертво, заливая принца своей кровью.
Кое-как вытащив друга из-под туши этого мерзкого создания, Вэйланд облегченно вздохнул и рассмеялся, наблюдая за тем, как Генгрэд безуспешно пытается стереть кровь с лица, только еще больше ее размазывая.
– Мог бы и запомнить уже, что у ворусов два сердца, и, проткнув лишь одно, его не убить, – отплевываясь, заговорил Генгрэд.
– Но тогда ты не получил бы возможности нанести решающий удар, убивший эту тварь. А теперь ты имеешь полное право заявлять, что убил воруса, и, благодаря этому, станешь настоящим героем в глазах возлюбленной, – серьезно проговорил Вэйланд. Однако внимательный взгляд сумел бы заметить смешинки, пляшущие в его глазах, которые при этом странным образом оставались все такими же печальными.
– Не понимаю, о ком ты, – тихо произнес принц.
– Да брось, Ген, не стоит стыдиться своих чувств, – как можно беззаботнее проговорил паж и добавил:
– Теперь нужно отрубить ему голову и взять ее с собой в качестве трофея, а то Эзельфледа не поверит, что ты убил чудовище, – усмехнувшись, сказал Вэйланд, доставая свой меч из мертвого существа.
– Да при чем здесь она? – покраснев (чего, однако, не было заметно под кровавыми разводами), сердито спросил будущий король, который в данный момент был похож больше на несчастную недоеденную косулю: весь в крови и изодранной одежде, которая пропиталась кровью и свисала как будто лохмотья кожи.
– Ах, простите, ваше высочество, мне ведь не велено замечать, как вы на нее смотрите! А также я не должен был заметить и то, что мы пошли на охоту как раз после того, как госпожа Эзельфледа в беседе со своими подругами упомянула, что недалеко от столицы завелось чудовище, и посему срочно нужен
