сократить расстояние.
Отъехав подальше от наезженного тракта, путники поняли, почему старая дорога не пользуется популярностью у путников: первое же селение, которое им встретилось, было разрушено до основания. Общий ландшафт второй деревеньки так же не радовал глаз: полная разруха, лишь кое-где остались небольшие обугленные остовы домов.
Остановившись на привал неподалеку от этих навевающих тоску руин, Вэйланд и Эррол решили пройтись и осмотреться, пока Абнер разводил небольшой костерок.
Продираясь сквозь заросли густой травы, Вэйланд пнул попавший под ногу камень, который откатился к небольшому деревцу. Приглядевшись, Вэйланд увидел, что камень уставился на него пустыми глазницами. Эти пустые провалы притягивали его взгляд, заставляя оставаться на месте, несмотря на то что легкий холодок заструился вдоль позвоночника. Да, перед ними лежал проломленный и обуглившийся череп, а продвинувшись еще на несколько шагов вперед, они увидели целые кучи костей и черепов. Несомненно, это были человеческие останки, и принадлежали они, судя по разным размерам, и взрослым, и детям.
– Богини милосердные, что же это? – пролепетал обычно уверенный Эррол, поднимая череп, который размером был не больше крупного яблока.
Переглянувшись, они попятились, затем развернулись и, не сговариваясь, поспешили к лошадям.
Удивленному Абнеру было сказано, что надобно срочно убираться отсюда. Повторять не потребовалось. Вскочив в седла, они молча поскакали прочь от страшного места. Абнер поглядывал в напряженные лица спутников и, наконец, не выдержал:
– Да что там случилось-то?
– Не место там для привала, да и вообще – проклято там все, – тихо, будто опасаясь накликать беду, прошептал Эррол.
– Я слышал, что около полувека назад в одной из здешних деревень разразилась страшная болезнь, которая вскоре перекинулась и на соседние селения. Крестьяне ждали помощи из столицы, но вместо лекарей сюда прислали несколько отрядов солдат. Их лица были укутаны в плотную ткань, от которой пахло уксусом. Копьями и алебардами они загоняли жителей деревни в самый большой дом в деревне, а после заколачивали его и поджигали. Тех, кто пытался увернуться и бежать, настигала немедленная смерть от копья или стрелы. Не щадили никого, ни стариков, ни детей, ни женщин, – проговорил Вэйланд с мрачным видом.
– Эти сказки я не раз слышал в трактирах от местных пропойц, – заметил Абнер, – они рассчитаны на ребятню, которую хлебом не корми – дай послушать страшную историю.
– Это не сказки, – отрезал Вэйланд, – я слышал, как об этих событиях говорил мой отец, а ему это стало известно от его отца – моего деда, в период правления которого все и произошло.
Болезнь выкосила огромное количество людей, а тех, кто оказался в очагах заражения, безжалостно уничтожали, ибо не видели другого выхода остановить эту смертельную
