опиоидов и т.д. всего, ну ты же уже знаешь по списку, что приносит радость. Только кортизол, кортизол и ещё раз кортизол, и ещё раз кор-ти-зол, запомнила? И все все все остальные, даже ещё не открытые и вообще несуществующие медиаторы стресса, горя, беды, отчаяния. Тоннами! Ты взвоёшь, мир станет бесцветным, абсолютно чёрным, безысходным, бессмысленным. Какую бы ты ни чувствовала боль до этого момента, она покажется тебе безоблачным счастьем. И никакой на свете прозак и ксанакс тебе не помогут, не надейся.
– Иду, я сказала уже. Или не пойду, вдруг, он меня прогонит, мне будет больно.
– Что?!!! Тебе будет больно, не сомневайся, вот прям щас тебе будет больно.
Тася почувствовала, как ледяные когти вонзились ей в сердце.
– Всё, иду, иду.
– Он лучший, он такой хороший, он такой умный, такой красивый, такой талантливый. Как же мне хочется увидеть его! Как же мне хочется с ним поцеловаться! Как же мне хочется заняться с ним сексом! Нет, любовью! И сексом! И ещё раз сексом! Кошмар! Кажется, я становлюсь нимфоманкой. Как же мне хочется его понюхать! Он и пахнет счастьем, и на ощупь он счастье, он и есть счастье! Какие у него нежные губы! Какие у него ласковые глаза! Агей! Какое красивое имя! Агей, Агей, Агей! И фамилия какая красивая, морская, – послушно "думала" Тася, и альтернативы у неё не было.
***
– Привет, заходи. Ты откуда так рано?
– Я до института не смогла дойти.
– Это как?
– Сама не знаю как. Шла, шла в институт, а пришла к тебе, ты рад?
– Очень.
– Ты издеваешься?
– Конечно. Заходи уже, чай будешь?
– Буду, куда ж я денусь?
– Варенье будешь? Из белой черешни?
– Из белой черешни? Никогда не ела.
– Ну попробуй. Ты вообще любишь варенье?
– Вообще люблю.
– Я смотрю, тебе понравилось, может, ты прямо из банки будешь есть?
– Очень смешно.
– Нет, правда, на, ешь, мне нравится, как ты ешь, может тебе ложку побольше дать?
– Издеваешься?
– Нет, мне правда нравится. Интересно, а ты всю банку за один раз можешь съесть?
– Ты всё-таки издеваешься.
– Нет, я что какой-то монстр по твоему? Как ты умудряешься оставаться такой худой, если ты варенье банками поглощаешь?
– Что? Я что, по твоему Карлсон?!
– Да, худенький такой Карлсончик.
– Ну всё, я обиделась.
– Да ладно, я же шучу. Ешь варенье.
– У.
– А сигаретку хочешь?
– У.
– Ну а что ты хочешь? Целоваться хочешь?
– Хочу.
– Иди ко мне.
Тася села к Агею на диван и оказалась в своей любимой стране счастья. Они целовались, целовались, целовались, целовались, целовались, целовались,
