собравшихся у пристани, но ничего не нашли в нем резкого, выделяющегося какою-либо типическою, яркою особенностью. Между тем наступили сумерки, в городе засветились огоньки, на небе зажглись звезды; власти церемонно откланялись и пароход наш «София», описав широкий полукруг, пустился вниз по течению; Турн-Северин на излучинах реки мелькнул раза два своими огоньками и затем слился с темнотою.
Нас позвали к обеду, причем мы заняли особый стол и благодаря веселости Г. А. С. много смеялись. За остальными столами разместились прочие пассажиры. Турки же присоединились к нам, когда подали кофе. Дам ехало только две (кажется гречанки). Одна из них, довольно интересная, особенно выигрывала оттого, что не имела соперниц. Наш художник пробовал было набросать с нее легкий очерк в своем альбоме, но увы! неудачно: при небольшом росте, черты ее были слишком резки и сглаживались только молодостью, которая ускользнула на бумаге. К 9 часам все разошлись по койкам с целью поспать эту ночь спокойно, так как на следующую ночь нам предстояла неизбежная качка в Черном море.
Я проснулся очень рано и выглянул в окно: берег плоский, песчаный, скучный, давит своею монотонностью и каким-то отсутствием жизни…
Запасшись топливом, пароход пошел дальше до следующей пристани у Систова, против которого лежит чистенький валахский город Зимница
Глава II
Станция железной дороги. – Кавас из Арнаутов. – Встреча и обед в Шайтанджике. – Варна. – Плавание по Черному морю. – Гарем на палубе. – Дельфины. – Вход в Босфор. – Константинополь
Выйдя в восьмом часу на палубу, я встретил там многих из товарищей, наслаждавшихся чудною свежестью ясного осеннего утра. Вода как зеркало; но ветер свеж, и резкость его, казалось, увеличивалась вследствие быстроты нашего хода. Я оделся потеплее и сел на кожух, чтобы не пропустить чего-нибудь замечательного. Толон принес небольшой спектроскоп и стал объяснять его теорию, причем разговор, само собою, перешел в область астрономии и новейших исследований состава небесных тел исследований, сделанных с помощью спектрального анализа. Река текла спокойно и плавно своею широкою поверхностью среди песчаных берегов. Из них левый совершенно ровен, как степь, а к правому иногда подходят небольшие холмы, нарушающие однообразную картину, в особенности там, где Дунай огибает около них два-три поворота.
Вот на склонах одного невысокого кряжа, подошедшего к реке, раскинулось довольно большое черкесское селение Кифа; пред ним покоятся на речной глади четыре двухмачтовые судна и несколько барок. Черкесы, как говорят, старательно занимаются хлебопашеством и садоводством, производя в значительном количестве пшеницу и ячмень. Проходим мимо Никополя – городка, который красиво приютился в долине, под защитою крепости и разрушающегося замка на горе. Версты на две ниже «София» пристала к валахскому местечку Дон-Магарел. На пристани
