воробьи да синички, а тут вдруг прилетел из лесу клёст-еловик. Красивый, красненький. Жаль, с потрёпанным хвостом.
– Небось, от ворон досталось, воин? – спросил его Лис и вдруг хлопнул себя по лбу. Вертопляс! Ну конечно! Как же он раньше не догадался. Неужто и правда поглупел, то и дело помещая свой рассудок в звериные да птичьи головы?
И Май хорош, не подсказал. Наверняка сделал это нарочно. Ещё небось и Вертопляса подговорил не показываться хозяину на глаза.
Княжич высыпал остатки крошек на подоконник, отряхнул ладони и отправился искать вещуна.
Вертопляса не оказалось ни на большом шестке, ни на малом. Не было его и в беседке, где он любил поклёвывать ягоды боярышника и рябины. И даже на кухне, где для него всегда оставляли мясо. Ну точно прячется!
Но у Лиса было кое-что, перед чем Вертопляс не мог устоять, – колдовская песня. Он вернулся в покои, взял гусли и принялся наигрывать, сочиняя на ходу:
«Ветер зимний, не спеши, лучше правду расскажи – одному тебе я верю: где сыскать мою потерю?»
Дальше Лис хотел спеть что-нибудь про «не просто укажи, а принеси». Даже представил, как распахивается окно и Вертопляс влетает, повинуясь вихревому порыву. Но озвучить не успел, потому что чей-то молодецкий голос окликнул его с улицы:
– Эй, Кощеич! Ворону потерял, что ль?
– Типа того, – Лис отложил гусли.
Панибратское «Кощеич» удивило его, а вот окрик снаружи заставил напрячься. Покои-то его под самой крышей восточного крыла были. Кто может говорить и одновременно летать на такой высоте? Говорящие птицы да горынычи. Ох, только бы не последние…
Холодея, Лис выглянул в окно, но никого не увидел. Уже хорошо. Значит, не горыныч. Змея о трёх головах попробуй не заметить.
– Да ты головой не верти, голубь сизый, – со смешком отозвался голос. – Сам же зимний ветер позвал. Вот он я! Младший Ветерок, здрасьте. Как раз мимо пролетал. Видел воронёнка твоего. На конюшне сидит, с марой-кошмарой в тавлеи играет.
– С какой марой? – У Лиса ёкнуло сердце.
Он снова вспомнил Маржану и как они ругались на конюшне, прежде чем та совсем ушла. А вдруг вернулась? Помнится, она тоже в тавлеи любила играть.
– А мне откель знать? – удивился Ветерок. – У ней на лбу имя не написано.
– Ну ты же везде летаешь. Может, и Маржану видал?
– Может, и видал.
– Тогда скажи, где она?! – У Лиса загорелись глаза.
– Э-э-э, нет, – рассмеялся Ветерок. – Такого уговору не было. Одно заклятие – одна просьба. Иди лови своего вещуна, Кощеич, а то улетит.
– А что, если я второй раз тебе спою?
Ветерок не просто рассмеялся – заржал. Ну чисто жеребец. Эх, жаль, этого насмешника не увидеть, не споймать, а то бы Лис допросил его с пристрастием. Наверняка же знает, негодяй, где Маржана прячется!
– Пой. Хоть всю глотку обдери,
