style="font-size:15px;"> Короче, сегодня наш девиз: «Береги, что имеешь, и не рыпайся».
Я оглядел лошадей, запряженных в постромки. Лошади – самые хитрые твари на всем белом свете! Скольких простаков они одурачили! Не исключено, что животина преступников такая же злодейская, как они сами, и ее можно отличить от прочих…
Одна лошадь крепко спала, другая засыпала. А вот третья искоса поглядывала на меня из-под ресниц, выказывая нездоровый интерес к моей персоне. Точнее, третий: это был мерин, которому, похоже, не терпелось отомстить мне – и всему человечеству в моем лице – за свое унижение. Я старался не подходить близко, но на какой-то миг забылся – и едва успел увернуться. Клацнули зубы, и я остался без пуговиц на левом рукаве.
– Ты и есть, – пробормотал я. – С такими зубами только у´рок возить.
Кстати, мерина стреножили, а это говорило о многом: вьючных лошадей, как правило, не стреноживают – тем паче в городе.
Я обошел гнусную животину и встал перед фургоном. Мерин оскалил зубы в презрительной усмешке.
– Слушай, коняга, почему бы тебе тоже не вздремнуть?
Мерин вновь усмехнулся, наглядно выказав свое отношение к моему предложению в частности и моим умственным способностям в целом.
Фургон представлял собой деревянный мост со складным тентом. Разумеется, тент был поднят. Крепился он деревянным колышком на кожаном ремне. Я подергал колышек, взялся за ремень, потянул…
Кто-то звезданул меня по черепу мешком с конскими подковами. Я плавно опустился наземь, будто гонимый ветром осенний лист. Как ударился о землю – то бишь о плиты, которыми был вымощен двор, – уже не запомнил.
39
Я застонал и осторожно приоткрыл один глаз. Неужто утро, будь оно проклято? И опять с похмелья… Ну сколько можно, Гаррет?
В поле моего зрения вплыл ангел. Точнее, ангелица. И что-то прошептала. Я не разобрал слов, но этого и не требовалось: мы с этим ангелочком вволю порезвимся, дайте мне только вдохнуть полной грудью.
Должно быть, я умер и попал на небеса. Так внушала мне матушка: все достойные люди после смерти попадают на небеса.
Ангелица продолжала говорить. Вдруг у меня в мозгу словно что-то щелкнуло, и я услышал, о чем вещает небесное видение:
– Хватит пудрить мне мозги, Гаррет. Я слишком давно тебя знаю.
– Ой… Обманули, значит. Я всегда думал, что вы, демоницы, такие – рыженькие, пухленькие… Или пухленькие и рыженькие…
– Лесть тебе не поможет.
– Как знать, как знать.
Я провел рукой по волосам – и нащупал солидную шишку.
– Чем это меня долбанули? Птичка место для посадки искала?
Если это была моя птичка, с нее вполне станется.
– Понятия не имею. Когда я наконец уговорила Аликс пойти за тобой, мы вышли во двор и увидели, что ты лежишь на земле, а какой-то тип собирается снова тебя ударить. Мы закричали, из кухни выскочили слуги, и он убежал.
– А фургон?
– Какой фургон?
