поле на снегах и при морозе. Заслугой великокняжеских воевод, в том числе Даниила Дмитриевича, следует считать то, что они заняли монастыри со всей необходимой расторопностью, какой требовало дело.
На сей раз новгородцы не решились испытывать судьбу в генеральном сражении. Четыре больших разгрома 1471 года (три из которых, хотелось бы напомнить, устроил им Холмский) научили их больше полагаться на стены города, чем на собственную отвагу. Но и стены им не помогли: Великий Новгород сдался Ивану III и присягнул ему как своему государю.
В данном случае Холмский не добавил себе славы новыми громкими победами, он просто быстро и четко выполнил волю Ивана III. Отслужил свое без яркости, но надежно.
В походе «миром» 1479 года к Новгороду Великому Иван III взял с собой ряд бояр и воевод, среди которых Даниил Дмитриевич числился первым, то есть старшим «по чести». Как выразился историк В. В. Каргалов: «Это было признание»[21].
Вряд ли на сей раз Даниил Дмитриевич участвовал в боевых действиях, ограничившихся канонадой. Скорее он играл роль советника при Иване III и главного из вельмож почетной свиты великого князя.
Итак, новгородские походы прославили Холмского и подготовили к более трудным испытаниям.
Во всех острых ситуациях московско-новгородских войн Даниил Дмитриевич проявлял одни и те же качества личности: решительность, отвагу, стойкую волю к победе, атакующий стиль. Сюда же следовало бы добавить стремление выполнять приказы Ивана III абсолютно точно и быстро.
Любопытно, что когда Холмскому досталась самостоятельная крупная задача, решая которую он не мог опереться на прямой и ясный приказ, поскольку великий князь был далеко, а обстановка требовала действовать без промедления, полководец справился с испытанием достойно. Это свидетельствует о способности князя проявлять независимость мышления. Способности, никоим образом не подавленной строгой дисциплиной великокняжеской службы.
Имеется в виду военная кампания под Псковом, выпавшая на долю Холмского между первым и вторым походами на Новгород.
В конце 1473-го – начале 1474 года, по сообщению Псковской летописи, «…бысть псковичам многи обиды и брани великыя с немцы, и послаша послы своя к великому князю Ивану Васильевичу бити чолом и просити помощи противу немец. И пожалова свою вотчину князь великий, посла князя Данилья и инех бояр много с силами, и приехаша в Псков на Дмитров день, и сташа станы по всему Заволочью». Наступательная операция готовилась зимой. Неожиданная оттепель обратила снежный покров в ледяные реки. Но над ливонскими немцами нависла угроза русского контрудара, притом не силами псковского ополчения, а помощью великокняжеского воинства. Холмский исполнил роль дипломата: он встретил сборное посольство от различных областей Ливонии и, играя отложенной возможностью наступления, добился выгодного мира: «Взяша мир с рижаны на 30 лет, а с Юрьевцы на 20 лет, а пива немцом в Псков не возити, и оттоле преста
