с новой Германией, которая ведет себя как избалованный ребенок, требующий, чтобы все шло по его желанию»14.
Больше Макдональд контактов с рейхом не искал, но французы занервничали, и Саймону пришлось успокаивать их.
В декабре 1933 года при помощи Риббентропа Теннант увиделся с Гитлером. Рейхсканцлер «был очень расстроен тем, что “союзные” политики ездят по Европе из Парижа в Рим и из Рима в Лондон, обсуждая его, но ни один из них ни разу не заехал к нему и, следовательно, ничего про него не знает» и спросил, не выделит ли Болдуин несколько дней для переговоров где-нибудь на границе или на борту корабля, так как он сам не может покинуть Германию. В случае успеха их сотрудничества «в Европе через полгода не будет ни одного безработного», – заявил фюрер, добавив, что не хочет вести переговоры с Саймоном. В ответ на сообщение Теннанта Болдуин заявил, что лично он не против встречи, но это не входит в его компетенцию и что для начала необходимо направить в рейх, причем неофициально, эмиссара вроде Дэвидсона или Джеффри Ллойда, секретаря Болдуина. 20 декабря Теннант известил об этом Берлин, а через два дня узнал, что Дэвидсон отказался от поездки. Риббентроп попытался добиться хотя бы личного послания Болдуина Гитлеру, но настроение лидера консерваторов переменилось: по настоянию Ванситтарта он заявил, что всем должны заниматься исключительно дипломаты15. Риббентроп пришел в отчаяние. 12 февраля 1934 года в Лондоне он уговаривал Болдуина изменить решение, но тщетно. «Между 1933 и 1935 годами все его усилия были сосредоточены на создании дружбы и взаимопонимания между Британией и Германией, но ему ни разу не дали шанса», – признал после войны Теннант16.
Иностранные нотабли слушали Риббентропа как «голос» Гитлера, но лично ему не придавали никакого значения, поскольку у него не было какого-либо официального статуса. Полученное 30 мая 1933 года звание штандартенфюрера СС[15] едва ли могло исправить положение. 12 ноября 1933 года Риббентроп был избран депутатом Рейхстага по 4-му избирательному округу (Потсдам I). Стремясь стать своим среди «старых бойцов», он часто приглашал к себе в гости начальника штаба СА Эрнста Рёма, который пытался наладить контакты с иностранными дипломатами и журналистами, преследуя собственные, далеко идущие цели.
Второго февраля 1934 года Риббентроп попросил Нейрата поспособствовать, чтобы послы оказали ему всяческое содействие, а также чтобы его допустили к дипломатической переписке. Министр принял гостя холодно, едва скрывая пренебрежение к «выскочке» и «нацисту», в котором, однако, не видел серьезного соперника, а потому через три дня предписал послам в Лондоне и Париже Леопольду фон Хёшу и Роланду Кёстеру не отказывать в помощи человеку, «пользующемуся доверием канцлера», с условием, что тот будет извещать их о своих планах и докладывать министру17. Розенберга, Геббельса и Лея на Вильгельмштрассе считали людьми более влиятельными, а потому
Дальнейшие производства: оберфюрер (20 апреля 1935 года); бригадефюрер (14 июня 1935 года); группенфюрер (13 сентября 1936 года); обергруппенфюрер (20 апреля 1940 года).
