через две минуты после получения «тревоги» мы мордой нашего «Москвича» перекрыли арку дома, ярко осветив фарами двор. Я доложил по рации дежурному ПЦН о прибытии на объект в 04 часа 04 минуты.
Дальше уже пошёл счёт на секунды. Выскочив из машины вместе с Атапиным, побежали к дверям квартиры, но увидев, что Семёнов замешкался в машине, направил Атапина обратно для блокировки окон с улицы.
В свете фар я заметил, что дверь в парадную, она же оказалась дверью и в непосредственно саму квартиру, имеет свежие следы взлома. Я расстегнул кобуру, большим пальцем правой руки снял пистолет с предохранителя, но вынимать ствол не стал, чтобы были свободны обе руки для задержания воров.
Поясняю, почему мы не доставали в таких ситуациях пистолет. При задержании квартирных воров, а они до сего 1984 года, никогда не лезли вооружёнными в квартиру, оружие применять запрещалось как правилами его применения, так и уголовным кодексом.
Я распахнул дверь, и увидел на небольшой деревянной площадке, расположенной на высоте чуть менее одного метра, к которой вел ряд деревянных ступенек, стоят два крепких молодых парня. Один, с фомкой в руке, взламывал входную дверь в непосредственно квартиру, а в вытянутой руке второго, стоящего лицом ко мне, я чётко увидел в метре от своего лица пистолет «Макарова» со снятым предохранителем и взведённым курком.
Мышцы мои тут же напряглись в готовности сделать решающий бросок вперёд, но в эти доли секунды у меня неожиданно наложилась яркая картинка из уже забытого до сего момента сна, поразив меня чувством дежавю.
Если бы не этот мистический сон-предупреждение, я по своему характеру однозначно попытался бы выбить ствол у бандита.
Время как-бы замедлилось. В следующую долю той же секунды я сделал рывок влево и резко захлопнул дверь. Дверь предательски медленно закрывалась, и я успел увидеть перед самым лицом яркую вспышку и сноп искр из пистолета (преступник явно не утруждал себя в его чистке).
Я резко развернул корпус и лицо вправо, но первая же пуля предательски обожгла лицо, рассекая мне левую бровь и в эту же заканчивающуюся уже длинную для меня секунду дверь, наконец, захлопнулась.
Грохнуло ещё пару выстрелов за дверью, осыпав меня дверными щепками.
Время вернулось в нормальное русло, стуча адреналином в висках. Пистолет уже в руке, патрон в патроннике.
Из распахнувшейся двери как черти из табакерки выскочили две тени и, стреляя на ходу, пронеслись мимо перекрывшей арку машины, фары которой предательски меня слепили.
Выскочив следом из-под арки на Исаакиевскую площадь, я как в чернила окунулся в кромешную темень. Было 4 часа и 6 минут ночи 5 августа.
Белые ночи уже закончились, а уличное освещение всё еще, почему то не включали. Закат давно закончился, а рассвет ещё не наступил. Над городом висела низкая свинцовая облачность. Как говорится, хоть
