надо, оставьте, дайте наглядеться… Капитан понимающе улыбнулся и, как бы перелистывая неловкий момент, бодро сказал:
– Доброе утро, Айван. Я уверен, что оно действительно доброе.
– Ну да, проснулся – уже хорошо. Мог ведь и не проснуться после той дряни, которую мне во флягу подлили, – неожиданно для самого себя произнес я. Неожиданно, потому что эти слова не звучали как слова знакомого всем узника Айвана. Когда-то давно так разговаривал Иван Градов – резко, дерзко, ослепительно улыбаясь во все тридцать два зуба. С непривычки я мысленно осудил долго отсутствовавшего во мне Ивана. “Куда лезешь? – подумал. – Чего дерзишь попусту, кому вообще нужны эти твои дешевые понты?” Иван возвращался, но вернулся пока не полностью. Во мне словно бы жили два человека: гордый победительный Иван и стиснувший зубы, разочаровавшейся во всем терпеливый Айван. Того и гляди спорить начнут или драться. Айван был уверен, что Капитан, обозлившись на бессмысленную дерзость, сотворит такую же бессмысленную мерзость, а Иван считал, что если уступишь без боя хоть миллиметр свободы, то быстро лишишься вообще всего. Как ни странно, оба оказались неправы. Услышав мой ответ, Немо прямо-таки просиял.
– Ну вот, вот, что и требовалось доказать! – воскликнул он чрезвычайно эмоционально. – Подлили, конечно, только не гадость, а стимулирующий транквилизатор номер ЕК-495987-АС, а если короче – фирменный, но с некоторыми добавками, напиток центральноамериканских индейцев, более известный как “Охуяска”. Трансцедентальные трипы и все такое, да ты знаешь, наверное.
– Зачем? – единодушно удивились оба Ивана внутри меня.
– А затем, Айван, что пришло время вернуться. Тебе при любых раскладах придется воскреснуть, используешь ты свой последний шанс или нет. В одном случае – чтобы вспомнить, в другом – чтобы все убедились, что помер именно ты. Забористая вещь эта “Охуяска”, скажу я тебе. Как твой Sekretex, только лучше. С обратным знаком, что ли. Возвращает человеку потерянную идентичность. Но, заметь, в отличие от твоего темного цифрового монстра, подсвечивает одно лишь хорошее. Часто вызывает галлюцинации, бред, туманные сны. Сон ты, скорее всего, не помнишь, но чувствуешь себя хорошо. Хорошо же? А главное – чувствуешь себя. Чувствуешь?
Я прислушался к внутренним процессам в организме и ответил:
– Чувствую.
Вместе с победительным Иваном ко мне вернулась способность к хладнокровному анализу происходящих событий. На самом деле воскрешение меня прежнего ничего хорошего не предвещало. Силы добра и порядка за бесплатно и пальцем не пошевелят. А цену за свои благодеяния они обычно назначают куда выше рыночной.
– И что я теперь должен сделать?
– Вспомнить! – неудачно закосил под дурачка Капитан. – Сколько раз можно повторять. Эй, Айван, да просыпайся ты наконец!
– Что вспомнить? – не обращая внимания на идиотские подколки, продолжил я гнуть свою линию.
– Линду, –
