загудело. Медленно подняв глаза, я посмотрела на Дэймона Торренса. Он был в помятой рубашке; ослабленный галстук болтался на шее.
Кабинет погрузился в тишину. Я бросила взгляд на Уилла, сидевшего рядом. Тот, сдвинув брови, смотрел вперед.
Мистер Таунсенд подошел ближе.
– Насилие воспринимается как любовь… – повторил он. – Почему?
Дэймон оставался абсолютно неподвижным, казалось, он даже не дышал. Затем, посмотрев на учителя, непоколебимо ответил:
– Изголодавшийся человек проглотит что угодно.
Его слова повисли в воздухе. Я замерла; на мгновение мне стало тепло. Возможно, он не такой уж безмозглый.
Ощутив на себе чей-то взгляд, я повернула голову. Внимание Уилла было сосредоточено на моей ноге. Когда взглянула вниз, обнаружила, что сжала подол, частично обнажив царапины и синяк на бедре. Пульс участился, и я одернула юбку к коленям.
– Откройте последнюю главу, пожалуйста, – попросил Таунсенд. – И достаньте пакет заданий.
Синяк начал болезненно пульсировать. Вдруг стало трудно дышать.
Ты можешь получить все, что захочешь, неужели не понимаешь? Я любого растерзаю за тебя.
Мой подбородок задрожал. Нужно выбраться отсюда.
Иногда насилие воспринимается как любовь…
Покачав головой, я собрала вещи, встала, перебросила ручку сумки через плечо и стремительно двинулась по проходу к двери.
– Куда вы?
– Дочитаю книгу и закончу структурный анализ в библиотеке, – сказала я, обернувшись, и, сморгнув зависшие на ресницах слезы, пошла дальше.
– Эмери Скотт, – окликнул учитель.
– Или можете сами объяснить моему брату, почему мои экзаменационные оценки будут дерьмовыми, – развернувшись и сердито смотря на него, я сделала несколько шагов спиной вперед. – Ведь девяносто восемь процентов времени на этом уроке отводится им. – Я указала на Всадников. – Отправьте мне сообщение, если дадите дополнительные задания.
Открыв дверь, я услышала перешептывания одноклассников за спиной.
– Эмери Скотт, – рявкнул мистер Таунсенд.
Я оглянулась.
– Вы знаете, что делать, – сказал он, протягивая розовый бланк с извещением о наказании.
Вернувшись назад, выхватила бумажку из его рук.
– По крайней мере, хоть какую-то работу выполню, – заметила я.
В кабинете директора или в библиотеке, без разницы.
Когда я вышла из кабинета, не удержалась и бросила взгляд на Уилла Грэйсона.
Он лениво развалился на стуле, подпер подбородок рукой, пряча улыбку за пальцами, и не переставал смотреть на меня, пока я не скрылась из виду.
Понурив голову, я свернула с тротуара к своему дому. В нескольких шагах от крыльца начала медленно моргать, мысленно уносясь к кронам деревьев. Вечерний ветер шелестел листвой. Мне нравился этот звук.
Ветер
