Один, чтобы проверить, ударил меня котелком по голове, потом прикладом, потом прострелил мне бедро (на бедре сквозное пулевое ранение). Я все не двигаюсь и как кто подходит – перестаю дышать. К ночи немцы составили в ряд свои мотоциклы и пошли, по-видимому, есть, а я тихонько вылез из окопа и пополз к реке. Вброд перешел на тот берег и к ночи добрался до своих».
Спать легли во дворе больницы. Ночь выдалась теплая, беззвездная. Утром узнали, что в деревне, кроме больницы, не осталось ни одного советского учреждения. Поехали с Дегтяренко в МСБ 227, там оказалось четырнадцать раненых, трое из них – тяжелых – в грудь.
Один врач делал ампутацию, и я объяснил ему, почему считаю нужным производить алкоголизацию поверхности ампутационной культи.
Недалеко отсюда находится МСБ 371. За семь дней они переменили двенадцать мест. Не слишком ли подвижна оборона? Встретил здесь знакомого хирурга – Решетняка, который прежде работал у профессора Наливкина в Одессе. Другие хирурги медсанбата – Шиян и Вахненко – тоже производят хорошее впечатление. Всего здесь двенадцать врачей, из них восемь хирургов. За десять дней они произвели восемьдесят три операции, включая первичную обработку ран. Из больших хирургических вмешательств сделали четыре лапаротомии, ушили четыре открытых пневмоторакса, произвели две ампутации и три трепанации черепа. Раненые оставались у них не более чем на десять – пятнадцать часов. Командир МСБ жалуется, что санитарные части полков разбежались и вынос раненых с поля боя никем не организован. От него же узнали, что недалеко расположен полковой медицинский пункт 129-го полка. Вместе с Дегтяренко поехал туда. Санчасть этого полка, по-видимому, одна из немногих невредима. Нас встретил начальник ПМП – худой, обросший бородой человек, по специальности стоматолог. Он несколько раз выходил из окружения и, по рассказам командира полка, сам выносил и вывозил раненых с поля боя. Штат ПМП состоит из одного врача, двоих фельдшеров и нескольких санитаров. У них имеется одна санитарная повозка, две простые повозки и двадцать лошадей.
Поздно вечером вернулись в Степанцы и легли спать.
29 июля
Утром в санотдел пришел молодой врач, по-видимому, узбек, начальник санслужбы 60-го полка. Он доложил, что по приказанию генерала Майера эвакуирует раненых «как можно дальше в тыл». Свой полковой медицинский пункт он оставил на попечение военфельдшера и теперь не знает, где и в каком состоянии он находится. Говорит, что в его полку 150 человек. Впечатление труса этот врач не производит, но ясно, что задачи свои как начальника медслужбы полка совершенно не представляет и с обязанностями явно не справляется.
За последний месяц перед моими глазами прошло много врачей, вчера только облачившихся в военную форму и вступивших в ряды действующей армии. К сожалению, слишком часто результаты их работы не соответствуют затраченным усилиям. Очень сказывается скверная военносанитарная подготовка.
Большинство врачей, призванных
