благородством дышит кошка,
Она хозяйкой у печи.
Рисунок сказкой у окошка,
Рассыпал бисером лучи.
И ночь, и день, ловя смелее,
Себя пытаешься понять.
Взрослеть стараешься скорее,
И детство чтоб не потерять.
Закованные болью ноют ноги
Закованные болью ноют ноги,
Горит внутри вчерашняя заря.
И кто придумал уповать что Боги,
Чего-то там должны, и для тебя?
Молитвой, послушанием, поступком,
Приблизив, отдаляя свою цель.
В железном мире или мире хрупком,
Все также будет приходящий день.
И копоть душ, сгорающих напрасно,
И жар углей, и тлеющая быль.
Ему ведь изменить всегда подвластно,
Одних в металл других возможно в пыль.
Русь, истерзанная словом
Русь, истерзанная словом,
Криком битая, кнутом.
Спотыкаясь, шла за зовом,
Землю, гладя копытом.
И мечтала в совершенство,
И вернуть себя в исток.
И земное пить блаженство,
Пусть немного, пусть глоток.
Тот, который свежесть веры,
Свет надежды и любви.
Сбережет он от химеры,
Храм, построив на крови.
Той, которая омыла,
Берега скупой судьбы.
Русь покоя заслужила,
В вечных происках борьбы.
И на лезвие ножа
Мы заточенные мысли,
И на лезвие ножа…
Остротою они вышли,
И натянута вожжа.
И размажем по прохожим,
Их стремление мечтать.
Удивим на быль похожим,
Пониманием страдать.
И лелеять перспективу,
На удачу, и судьбу.
И минутному приливу,
Стоном схожим на мольбу.
Ракурс совести меняя,
Тенью прошлое накрыв.
И себя самих роняя,
Мыслей чувствую надрыв.
Солнце
Позолотив макушки лип,
Деревья желтизной усыпав,
И обновив улыбки клип,
Как колобок пойдет по крышам.
Своей дрожащею рукой,
Напишет кистью на площадке,
Кусочек неба голубой,
И гриву красную лошадке.
И над зеленою травой,
Ромашек стелет покрывало.
И воздух режет озорной,
Из перьев вяжет опахало.
И плеткой гонит новый день,
В ту неизвестности завесу.
И неповоротливую тень,
Теснит
