style="font-size:15px;"> А маг уже страстно поцеловал её, касаясь рукой её шеи и плотно прижимая к себе за талию. Она упёрлась кулачками в его грудь, пытаясь отодвинуть.
– Дрейк…
– Я никого никогда не хотел так, как тебя, – его руки скользнули по её телу, поднялись вверх по бедру, поднимая ткань платья.
– Раньше ты был сдержаннее, – она учащённо дышала, всё ещё противясь его напору.
– Раньше я был под контрактом с твоим отцом, и вынужден был держать себя в руках, – он развернул её, как будто ведя в танце, и прижал к стене.
– Боги, что же будет-то?! – вырвалось у неё. – Я тебя, получается, совсем не знаю…
Дрейк усмехнулся. Его пальцы уже расправлялись со шнуровкой на груди ведьмы.
– Главное, не вздумай изменять. А в остальном всё будет хорошо. Впрочем, я постараюсь сделать так, чтобы тебе незачем было смотреть на других мужчин… – он властно приподнял её бедро, закинув его себе на сгиб локтя.
– Дрейк, мы опоздаем!
– Мы будем вовремя. Поправить макияж ты успеешь.
– Морель… – простонала она.
Сопротивляться было бесполезно – слишком он напорист и слишком, чего уж греха таить, желанен. Сердце колотилось где-то в горле, она не успевала осознавать происходящее. А его ремень уже валялся на полу.
Дрейк, усмехаясь, притиснул её к себе. Мгновение – и уже знакомое, но от этого ничуть не менее сладостное ощущение, от которого волна мурашек пробегает по всему телу. Эстия вдохнула невпопад. А маг усмехался ей в лицо, не останавливаясь.
– Ты – мояяя, – протянул он. – И ты этому рада, не лги мне, – он поцеловал её шею. – Позволь уже себе это, хватит притворяться примерной девочкой. Ты же не думаешь, что я верю, что ты такая? Ты похожа на меня – а я далеко не примерный.
Эстия крепко зажмурилась. Захлёстывающее наслаждение, изнывающее от ласки тело. И страстное желание верить ему. Быть другой. Снять маску…
А пока – ловить каждое прикосновение горячих смуглых ладоней…
Они щебетали. Безостановочно, звонко. Речь перемежалась смехом и разбавлялась шёпотом. Хихиканье сменялось усмешками. А он сидел и не верил своим глазам.
Марина Кадини была довольна. Искренне довольна и счастлива. Нет, не так. Она была в восторге. Она сияющими глазами смотрела на Дану, как будто не могла поверить в свалившееся на их семью счастье.
Марко слушал. Две женщины – самая любимая и самая ужасная – оживлённо общались, выйдя на террасу и как будто забыв про него.
– Пойдём, дочка, я покажу тебе кое-что, – услышал он интригующий тон матери.
«Дочка. Она называет Дану – дочкой…», – Марко почувствовал, как сердце рухнуло куда-то в пятки.
Дочка – это святое. Это несбыточная мечта. Это верх желаний. Это главная вина Марко – что он не родился девочкой.
Его прошлую невесту она никогда не называла дочкой. Она была недостойна.
Дочка – это похожая на неё, Марину. Это та, в ком она увидит нечто близкое. Кому будет
