коры. Тело Грая было под стать дубу – мощное и широкое, с волнами мышц. Знахарка затихла, видимо, любуясь сочетанием могучего тела человека с телом самого крепкого на свете дерева.
– Теперь ты должен собрать в своём сердце всю силу духа, – сказала она. – Ты должен представить, как в груди твоей разгорается свет, и выталкивает чёрное дыхание мертвеца. И как дерево высасывает его из тебя. Через твои глаза. Ты не должен открывать их, пока я не скажу.
Грай начал представлять то, что она сказала. Знахарка тихо запела молитву на древнем языке. Ему нравилось слушать этот глубокий женский голос, спокойный, как морская зыбь. Так прошло какое-то время, и Грай уже начал дремать, убаюканный песней и видением тёплого света внутри себя. Дерево шумело на осеннем ветру, запах прелой земли щекотал ноздри.
– Как тебя зовут? – спросила она, наконец.
Грай очнулся.
– Я Грай, сын Тугвара. А ты?
– Имя, данное мне при рождении навсегда оставлено мной. Теперь все зовут меня Рутой. В честь растения, побеждающего яды.
– Рута, – повторил Грай.
Она приложила к его векам дубовые листья и дунула три раза. А затем – легко коснулась его закрытых глаз губами. Он понял, что это за прикосновение, и краска прилила к его щекам. Рута улыбнулась:
– Кровь ударила тебе в лицо. Значит, яд вышел. Можешь открыть глаза.
Грай послушно открыл. В мутном тумане он видел очертания женщины. Свет резал глаза, текли слёзы, и он пытался проморгаться.
– Кажется, получилось, – сказал он, – только плохо вижу.
– Скоро всё вернётся.
– Как мне благодарить тебя, знахарка Рута? Я думал, что навсегда ослеп!
– Благодари благословенное дерево. Не меня. Это просто мой долг, я не могу иначе. Любая боль и недуг, который я вижу, разрывает меня внутренне. И чтобы не испытывать этих мук, я занимаюсь исцелением других. Ты тут не при чём. Старейшина Амат скала, что на тебя возложена великая миссия. Сараней Казейский говорит, что ты и принцесса Мэла сможете остановить грядущий ужас.
– Твой долг – исцелять. Мой – подчиняться воле отца. Мы и впрямь идём в Армалант за этой принцессой. Хотя я не видел её и не знаю. Но долг есть долг… А что до бездны, о которой тут все говорят, то если я как-то смогу послужит своим мечом для её остановки, это тоже вменится мне в долг.
Рута промолчала. Она собрала листья и порвала их на мелкие кусочки. Почему-то теперь она старалась избегать взгляда Грая.
– Что ж, – сказала она, – ты был прав, когда сказал, что принцессе не нужен слепой жених. Но теперь ты прозрел, она ждёт тебя, и ты можешь снова держать свой путь. Твой долг не передо мной, а перед ней.
– Да, – согласился Грай, моргая, – я уже начинаю видеть лучше. Хотя твоё лицо всё ещё расплывается. А что до принцессы, то мы уже столько прошли, а мой народ кладёт свои жизни в сражении с урамами Чёрного Рога – и всё ради этого брака. Так что я просто обязан…
Но
