бы он первым разглядел эту искру таланта, – Алекс вас удивит!
– Хммм… – протянул профессор, – весьма изрядно! Если вы еще и чертить изволите так же, как рассказываете, то подумаем, что с вами делать. Ступайте за тот дальний стол, там начатый чертеж фасада. Посмотрите, юноша, может что-нибудь придумаете? Карандаш и линейки найдете там же.
С этими словами они ушли, оставив Лизу один на один с чертежом. В этом углу было темно, света от единственной лампы явно не хватало. Приспособив для освещения телефонный фонарик, она рассмотрела чертеж. Фасад был, действительно, только намечен, девушка решительно принялась вычерчивать недостающие окошки.
Лиза потратила на эту работу гораздо больше времени, чем рассчитывала – аршины, сажени и дюймы еще не до конца улеглись в ее сознании. Она так увлеклась, что слишком поздно услышала шаги в коридоре. Руки тряслись от волнения в поисках кармана, куда в последний момент сумела-таки затолкать телефон.
Профессор, на этот раз пришел один, без Редькина.
– Ну-тес! Показывайте, что у вас получилось? – проговорил он, с плотоядной улыбкой, потирая свои большие ладони. Нацепил на нос пенсне и поморщился, оглядываясь по сторонам.
– Милостивый государь, а вам в темноте удобно, лампу зажечь не пробовали?
Девушка подняла глаза – над нею в самом деле висела лампа. Поэтому в ответ она просто пожала плечами, отговорившись тем, что у нее хорошее зрение.
Профессор же приблизил к чертежу горящую свечу, которую принес с собою, и стал внимательно рассматривать Лизину работу.
– Ну что ж, милостивый государь, и чертите вы сносно. Вы где-то учились этому? Только не говорите, что вы самоучка! – профессор Гуммель сложил руки на груди.
Ответ на этот вопрос Лиза уже обдумала, пока мучилась с окошками.
Алекс рассказал, что учился около месье Жерара, который наблюдал за постройкой мельницы в имении, а потом перестраивал флигель. Почтенный пожилой француз научил его азам и указал книги, которые необходимо прочесть.
– Допустим, я вам поверил. Ну что же, приходите завтра часам к десяти, попробую взять вас на испытательный срок, мне как раз нужен помощник. – профессор задумчиво потер подбородок.
– Я вам положу, – он пожевал губы, что-то подсчитывая, – по четыре рубля в неделю. Но работать с десяти до трех по полудни.
От этого предложения у Лизы сразу потеплело на душе. – Меня взяли на работу! А по четыре рубля это как? Много или мало? У кого бы спросить?
Она пообещала подумать, попрощалась с профессором и отправилась домой, одна, впервые без какого-либо сопровождения.
Глава 4.
Медленно бредя по Дворцовой набережной, Лиза наслаждалась свободой. В последнее время ее одну оставляли только на ночь. Днем за ней постоянно ходили то друзья-художники, то Ярослав, то все вместе. Ежеминутно нужно было кому-то что-то объяснять и доказывать. Наконец можно бездумно шагать, разглядывать прохожих, которые, почему-то
