Я просто его погладила! – продолжает кричать девушка, мысленно готовясь к боли.
– Мне плевать, даже если ты вообще ничего не сделала, не заходила в конюшню. Скажем, у меня такое настроение. Хочу тебя наказать – наказываю, – скалится Бао и, передав выбранную палку своему помощнику, готовится наблюдать за наказанием.
Юна сжимается, мысленно собирается, но ей это не помогает, первый удар палкой по обнажённой спине, и у девушки от боли из глаз искры сыпятся. Второй удар, и Юна кричит так, что сама от своего вопля глохнет. Крику девушки вторит доносящееся из конюшни ржание коня, стук копытами, и через минуту оттуда выбегает парнишка, кричащий, что Маммон взбесился. Конюх бежит успокаивать коня, который встал на дыбы и грозится переломить денник, а Бао приказывает продолжить наказание.
Гуук в главном зале дворца общается со своими людьми, когда слышит громкое ржание Маммона. Он, бросив все дела, быстрыми шагами идёт на задний двор, в конюшню.
Конюх и мальчишка, ему помогающий, заметив господина, сразу отходят в сторону, а Маммон, увидев хозяина, моментально успокаивается.
– Простите, господин, – молит стоящий уже на коленях конюх, – эта девчонка взбесила коня.
– Какая девчонка? – рычит на него Гуук, продолжая поглаживать коня, и слышит крик со двора, от которого Маммон опять начинает биться в стойле.
Гуук, оставив коня, выходит из конюшни и, обойдя её, натыкается на мини представление, поставленное Бао.
Бао и слуги, увидев господина, сразу склоняют голову, а правитель подходит к привязанной к дереву девушке.
– Что она натворила? – смотрит на Юну, но спрашивает Бао Гуук.
– Она посмела подойти к вашему коню, хотя мы запрещали и предупреждали, – запинаясь, отвечает Бао.
– Я просто погладила коня, – глотает слёзы Юна, не позволяя им вырваться наружу.
– Моего коня трогать нельзя, а вызывать у него симпатию – тем более, – усмехается мужчина. – Я сам ее накажу, – поворачивается к Бао. – Приведите ее ко мне вечером, только сперва смойте с нее эту грязь, воняет, как из помойной ямы, – морщится Гуук и идёт обратно во дворец.
Юна не знает, ей радоваться или плакать отмене наказания, ведь оно заменится другим, и кто знает, какое в итоге будет хуже. Весь оставшийся день девушка на нервах, дёргается от каждого подходящего к ней человека, думая, что уже пора. Юна даже не ужинает, боится попадаться на глаза и, забившись в барак, мечтает, чтобы Дьявол о ней забыл. Но мечты в случае Юны скорее больше склонны не сбываться, чем наоборот, поэтому с наступлением сумерек ее тащат в купальню для слуг и, отмыв всю грязь и одев в чистую одежду, сопровождают в покои господина.
Ковёр сменили – это первое, о чём думает Юна, стоит пройти в спальню, и чувствует, как сдавливают грудь свежие воспоминания.
Гуук стоит у стены и задумчиво рассматривает гобелен. Заметив девушку, он обходит кровать и, опустившись
