там было комфортно ее душе. Иногда по прихоти навещала Кима и оставалась на ночь.
Ким не собирался жениться на ней, это было бы безумием. Он наметил вступить в брак годам к сорока, когда окончательно встанет на ноги. И почти осязаемо представлял будущую жену, элегантную, говорящую по-английски, а в идеале и по-французски. Но оторваться не мог…
И все-таки эта девчонка по прозвищу Ежик ушла от него. Просто взяла и не явилась вечером. Он позвонил ей на сотовый. Ответила, что между ними все кончено, и, если он пожелает, она вернет все подарки.
Тварь, тварь, тварь! Ким выбежал на лоджию, надел перчатки и изо всех сил, до изнеможения, принялся лупить по боксерской груше, а та как живая раскачивалась и трепетала.
До десяти вечера он пил и орал, называя ее самыми похабными словами, но боль не отпускала. Потом вывел свой джип и помчался по городу. Машин почти не было, и он летел, не ощущая скорости. Время от времени в дальнем свете фар мельтешили фигурки перебегавших улицу людей. «Точно кролики», – думал он с презрительной и злой усмешкой и несся дальше, и ночь мелькала перед его суженными глазами суматохой цветных огней…
Около полуночи на одной из окраинных улиц он замечает сутуленькую семенящую фигурку, и в голове его рождается злобная и забавная мыслишка. Поглядев по сторонам и убедившись, что других прохожих нет, заезжает на тротуар. Потушив фары, настигает мужичка, снова включает ближний свет и бампером джипа легонько толкает человечка. «Сейчас побегаешь, крыска», – цедит сквозь зубы, гоня убогого мужичонку впереди себя…
… Подгонявшие его толчки прекращаются; громада джипа проносится мимо. Ноги Муси мелко дрожат. Ему и обидно, и горько, и остатки гордости болят в нем. И в то же время ощущение счастья – жив! – пронизывает его от макушки до пят. Теперь он спешит изо всех сил, стараясь слиться с мраком, исчезнуть, раствориться…
И успокаивается лишь тогда, когда вахтерша, беззлобно ворча, отворяет дверь, и он оказывается в привычном, пустом, тускло озаренном вестибюле общежития. В преддверии рая. Рай – это его комнатка, где можно укрыться с головой теплым одеялом, повернуться на бок и тотчас нырнуть в сон, чтобы утром проснуться и увидеть свою руку, мокрую от сонной слюны.
Поднявшись на второй этаж, Муся отворяет дверь, и электрический свет из коридора на миг озаряет его холостяцкое жилье: две кровати, стол, стулья, тумбочки, холодильник, телевизор.
Веня, сосед по комнате, спит, всхрапывая, уткнувшись носом в стену.
Муся раздевается, аккуратно на ощупь развешивает одежду, ложится на свою кровать, заворачивается с головой в одеяло – и вдруг плачет навзрыд.
– Эй, кто еще там? – раздается встревоженный голос очнувшегося Вени. – Муська, ты, что ли?.. Ты чего?
Муся под одеялом корчится от рыданий и не отвечает.
Королек
В полвторого паркую «копейку» возле дома, в котором проживает Юля. Здание девятиэтажное,
