Он, помню, пошутил: «Мешок – это ещё ничего, а вот, когда чувствуешь себя словно поколоченным о железные стены, это, браток, хреново. Но главное – фриц драпает».
В присланных документах названа 4 ударная армия, в составе которой отец принимал участие в контрнаступлении под Москвой. Командующим армии был Ерёменко. Об этом человеке отец всегда вспоминал с уважением и теплотой. В результате зимнего наступления 1942 года были прорваны вражеские оборонительные рубежи, за месяц боёв враг был отброшен на 250 километров, освобождены города Андриаполь, Торопец, охвачена с севера Ржевская группировка противника и с юга – Великолукская группировка.
20 января, во время бомбёжки немецкими самолётами штаба войск, Ерёменко был снова ранен, но отказался от отправки в тыловой госпиталь и ещё в течение 23 дней продолжал руководить боевыми действиями. Только 15 февраля он был доставлен в госпиталь, где находился до августа 1942 года.
Весомый вклад в оборону столицы внесла 20-я армия А.А. Власова. Сталин называл его «Спаситель Москвы», потому что его армия сумела решить, пожалуй, самую трудную, самую острую проблему зимней кампании 1941-го: в первых числах декабря остановила прорыв 4-й немецкой танковой армии в районе Красной Поляны, откуда до Кремля по прямой было 30 километров.
Конечно же, полководческий талант К.К. Рокоссовского, сумевшего организовать круговую оборону столицы, привёл к гибели фашистских полчищ.
Утверждение того, что Жуков отстоял Москву, тоже является мифом, который придумали в очередной раз идеологи правящей коммунистической партии для восхваления «народного героя».
А сколько настоящих героев снова остались «за бортом»?
Вот что мне рассказал мой учитель и друг, учёный Валентин Владимирович Исаченко, передавая слова своего дяди, который был приглашён на Банкет Победы, организованный для высшего командования Генерального Штаба и фронтовых Членов Военного Совета.
«На этом банкете присутствовал Жуков. Зашёл разговор о трудных боях за Москву. Сталин поддержал его, сказав, что это была первая победоносная битва нашей армии при защите столицы. И тут же выразил недовольство тем, что Жуков как командующий Западным фронтом не отметил наградами многих защитников, заслуживших высокие награды.
На что Жуков ответил, что он тоже не отмечен наградой, хотя все работники Генерального Штаба награждены орденом Ленина. Сталин ударил кулаком по столу, перебил Жукова фразой: «Однако вы не забыли наградить своих бл…ей».
А за что было награждать Жукова, если он готов был сдать Москву? Имеется несколько свидетелей этому, назову самых важных: маршал авиации Голованов, генерал Штеменко, во время войны работавший в Генштабе, нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов.
Я повторюсь, сказав, что самые честные воспоминания признаны у Рокоссовского Константина Константиновича.
Вот что говорил мой учитель и старший товарищ Петров Б.М. о мемуарах Жукова: «Жуков
