эту тему стороной. Практически каждую ночь мы стояли на парах.
– От сука, – приговаривал Китаец, – лавры Судоплатова не дают покоя, а нас точно ушатает.
Мне лично это нравилось, воспринималась как игра что ли, и я был по-своему горд, что принадлежу к числу неких избранных.
В конце июля мои иллюзии стали пропадать. Как-то вечером подъехали к заброшенной ферме на любимую рекогносцировку. Обойдя все вокруг и осмотрев все, что можно, решили рвануть стоящую вдалеке водонапорную башню.
– Охуеть!.. – Услышали крик Китайца, бегом туда.
Картина: стоит Китаец на краю силосной ямы курит. Из-под прогнившей ямы виднеется сапог, запах сладковато тошный.
– Хули стали, вилы ищите, лопаты, доктор кошки давай. – Голос Фарады отрезвил. – Черных – связь, Вовк – пулемет. – НИС четко и грамотно расставляет задачи, будто труп в силосной яме – это каждодневная работа.
Спустя время подъехали четыре БМП с пехотой, и на БТРе сам папа – то есть комбриг. Через минуту после со стороны села показалась вереница машин, в основном шестерки и нивы все с белыми флагами.
– Накрыть бы их – размечтался я.
– Хрен дадут, вот поверь, скоро им жопы лизать заставят, но ничего ночью отыграемся. – Фрола просто трясло.
Комбриг с одним лишь снайпером Андрюхой Боровым что-то объяснял представителям села. Минут через пять начали копать силос. Картина предстала печальная: перерезанное горло, выколотые глаза, перебитые кости, и запах…. Запах смерти, причем в худшем проявлении.
– Где второй, я спрашиваю, где? – Уже на повышенных тонах начал комбриг. – В общем так, вам десять минут, и я кладу хуй на вас и на перемирие.
Вдалеке раздался гул моторов и, метров двести от нас, стали останавливаться в линию восьмидесятки танкового бата.
– Время пошло, саперы к бою!.. – Приказал НИС.
Сейчас ничего уже не было кроме пустоты и злости. И ненависть, только ненависть к этому с виду благообразному стаду, что шептало толи суры из Корана, то ли проклятье.
– У нас нет, это не мы… – Как мантру шептал один, видимо, из старейшин.
– Начали! – Рявкнул комбриг по рации.
Башни танков зашевелились и словно на выдохе плюнули в сторону села.
– Мало вам, суки, мало… – шептал Китаец, держа меня за плечо.
С ближайших домов посносило крыши, танкисты свое дело знали. Из поселка на скорости вылетел ЗИЛ с белым флагом и, поднимая пыль, рванул к нам. Танки дали еще залп.
– Прекратить огонь. – Распорядился комбриг
ЗИЛ остановился, из кабины вылез старик нохча и залепетал что-то непонятное.
– Громче, сука! – Рявкнул комбриг
.– Это не мы… Это они… Они пришли… Мы не виноваты…
Постепенно картина стала проясняться. Пользуясь перемирием, пехота с блокпоста зачастила в поселок за водкой, в итоге двое не вернулось. Вернее,
