Сашей, не так ли?
Джек пожал плечами:
– Некоторым покажется странным, что два с виду похожих человека имеют разные возможности. Я говорю не о способностях! А о том, что это невыносимо, когда такого же, как ты превозносят, но конкретно тебя игнорируют.
Внутри я почувствовал смешанные эмоции торжества и отчаяния. На лицо: обычный мотив Каина. Ничего нового. Даже скучно. Я не собирался задерживаться в Египте. Меня ждал рейс из Каира. Мои пальцы покусывал адреналин. Я уже почти раскрыл дело. И торжественно готов вынести приговор. Но другая часть меня хотела копнуть глубже. Что-то в Джеке было такое, чего я сам не смог преодолеть и теперь знаю какого это. Я слушаю историю, представляя какие запахи окружали Джека в тот день. Остатки чужого страха на коже Джека могут рассказать очень много. Рассказ подозреваемого – это не то о чем он говорит. А то чем вся эта история пахнет. И я знаю, как это попасть в капкан отчаяния. И отлично помню, какие запахи меня окружали в тот момент.
Когда превосходство одних максимально усложняет жизнь других, делая ее несносной: ты перестаешь любить себя. Решаешь, что лучше жить для того, кто по твоему мнению лучше. Исключаешь возможность выделяться, становишься серостью. Перестаешь пользоваться парфюмом, чтобы не оказаться случайно во внимании. Каждое животное помечает свою территорию, оставляя запах, и мы – люди, тоже окружаем себя собой, своим определенным Я. Но я решил: зачем волочить собственное никчемное существование, когда мной не восхищаются? И единственный выход, который мне представлялся, как самый удобный – обладать тем, кого все обожают, чтобы стоя около кумира, ловить случайные, но полные любви взгляды. Такой была Мира. Такой была моя мама.
– Мне это знакомо, – я откашлялся и перевел взгляд на Николауса. Он явно был здесь лишний.
– Около пяти-шести дней назад, я обнаружил, что пропал мой телефон. Проблема в том, что я почему-то не запомнил номер Саши наизусть. И искал айфон, как сумасшедший. Я уже хотел сорваться и поехать в Карнакский храм в Луксоре, где Саша обычно проводит экскурсии. Но была уже вторая половина дня, и я не знал точно, на каком из маршрутов находиться ее группа. Так как в Египте темнеет рано, я решил, что застать ее за прогулкой по пляжу нельзя, так как она возвращается около восьми часов из Луксора. Я подождал до следующего дня. Космос, как обычно ушел на пляж, но случайно оставил телефон. Я разблокировал экран. И зашел в переписку Космоса и Саши. Я понял, что брат знает все. Он знал, что я притворяюсь им, но ничего с этим не хотел делать? В переписке он вспоминал ту прогулку, на которой был я. Саша, не подозревая, отвечала, что ей очень понравился вечер, проведенный вдвоем при свечах на пляже. Космос решил проверить: кого любит на самом деле Саша? Или как? И я решил прояснить этот момент, когда мы с братом напились в баре. А на утро он исчез. И я пришел в участок, потому что совершенно не виноват.
Джек сказал, что он не просто «не виноват», а «совершенно». То есть он уверен в некой святости, прибывая в неком ореоле
