Ледума – либо дурость, либо уверенность в себе, граничащая с сумасшествием. Причем уже по другую сторону границы.
Бирюзовая дорожка петляла между домами, пугливо перекидываясь с одной узкой улочки на другую, как след зайца в вымороженном зимнем лесу. София или параноидально опасалась слежки, или попросту заблудилась и не понимала, куда идти. Себастьян даже не знал, что глупее, размышляя над этим прелюбопытным вопросом.
Внезапно внимание его привлек отдаленный шум. Похоже на припозднившуюся гулянку или хмельную драку, которая обыкновенно следует за ней. Себастьян почти не удивился, мысленно сопоставив свое направление и сторону, откуда доносился гомон.
Они совпадали.
Ускорив шаг, ювелир практически побежал, опасаясь успеть лишь к развязке. Однако спектакль, похоже, только-только начинался.
Их было пятеро, в руках у одного всего-навсего нож. Наверняка и остальные вооружены чем-то подобным, но не видят необходимости сейчас пускать оружие в ход. Какая-то местная шпана. Окружив насмерть перепуганную девицу, они что-то пьяно горланили, смеялись, даже не скрывая намерений. Да и кого им тут бояться? Наверное, важные шишки в своем маленьком бедном районе на самой окраине большого Ледума. И не предполагают даже, что кто-то решится им помешать.
– Искаженная! – вдруг выкрикнул один из них, и голоса на миг стихли. Потом зашумели снова, но веселости в них осталось немного, зато появилась брезгливая, слепая ненависть и щепотка страха.
Извечная человеческая враждебность к иным была сильна. Быстро же здесь вычисляют чужаков! Нюх у них, что ли, на это дело? Впрочем, у Софии ее маленькая проблема разве что на лбу не написана.
Себастьян задумался. С одной стороны, нет его вины и ответственности в поступках других людей. Ни в беспечности и самонадеянности его новой знакомой, ни в жестокости здешних грабителей. Пять золотых, по одному на каждого, – не состояние, конечно, но на недельку-другую сытой и хмельной жизни – по их меркам – должно хватить с головой. Понятно, что девушка окажется в инквизиторских застенках, а потом и на костре, коли доживет. Но Себастьян подспудно был уверен: стоит только вмешаться в жизнь другого человека, спутать священные нити судьбы хоть раз – и просто отвязаться уже не получится. Тем самым он добровольно впустит Софию в свою жизнь, а заодно и продемонстрирует готовность ответственности. Тогда уж точно придется взвалить это ярмо на шею.
А такого развития событий всеми силами хотелось избежать.
С другой стороны, если бы не Себастьян, София не оказалась бы здесь и сейчас. Разве не он был причиной ее появления в трущобах? Разве не он прогнал ее и позволил уйти одной, зная, чем это может закончиться? И что теперь – запросто вернуться в «Старую почту», бросив беспомощное создание в беде?
Ювелир тряхнул головой. Кажется, его задели за живое. Себастьян мысленно выругался – окаянная совесть таки проснулась. Однажды, уже
