для нашего общества! Как преждевременно покинул мир мой возлюбленный брат, жизнелюбивый, всесторонне одаренный человек…
Кристофер вновь вежливо кивнул этому поразительно глубокомысленному наблюдению, недоумевая – исключительно про себя, разумеется, – о каких именно талантах Эдгара идет речь. Если о способностях к магии, то они были весьма посредственны, как, впрочем, и другие дарования старшего отпрыска лорда. Но Эдгар куда успешнее находил общий язык с отцом, а потому пользовался его любовью.
Вот этот талант действительно редок и весьма полезен.
– Страшно и помыслить о том, что ожидало бы Ледум, сработай план убийцы без осечки, – продолжил Эдмунд, небрежным жестом веля подать ему коньяк. Пузатая бутыль с благородным напитком стояла неподалеку, на столике за перегородкой, рядом со свежими фруктами, шоколадом и сделанными на заказ сигарами цвета кофе с молоком.
Немедленно поднявшись, Кристофер поставил перед престолонаследником большой шарообразный бокал с короткой ножкой. Неторопливо, давая коньяку время подышать, наполнил снифтер густой ароматной жидкостью – до самой широкой части, не выше – примерно на четверть. Янтарный напиток был идеально прозрачным, чистым и вязким. Он оставлял на стенках маслянистые потеки, которые привели бы в восторг эстета, и мог считаться великолепным образчиком алкогольной продукции.
Но Эдмунд, похоже, не обратил внимания на такие мелочи: он опрокинул содержимое залпом, не успев в должной мере насладиться ни запахом, ни вкусом и послевкусием. Любого ценителя покоробило бы столь мещанское употребление коньяка, частенько именуемого напитком лордов. Поставив бокал, Эдмунд сделал знак повторить, однако на сей раз пить не торопился. Руки его подрагивали.
Вернувшись на место, Кристофер заметил, что болезненную бледность инфанта волной заливает не менее болезненный румянец. Совершенно неуместное проявление волнения, причины которого были пока неясны, но… наводили на вполне определенные мысли.
– Что стало бы тогда с Ледумом, Кристофер? – тоскливо вопросил престолонаследник, и гладкий лоб его прорезали случайные нервные морщинки. – Что стало бы со всеми нами, учитывая нынешнюю… хм-м… непростую политическую ситуацию?
Как правило, у наследников правителей мысль о смерти отца вряд ли вызывает столь священный ужас. Но в случае с Ледумом дело обстояло иначе.
Вот уже более трех сотен лет, поправ все известные законы мироздания, лорд Эдвард единолично правил городом.
Конечно, маги жили долго, гораздо дольше обычных людей, черпая энергию из драгоценных камней. Однако ни одному из них доселе не удалось обмануть время, отодвинув на неопределенный срок старость и неизбежную кончину.
Никому, кроме лорда Ледума. А тот строжайше хранил свой секрет, узнать который тщетно пытались многие любопытствующие: желая вечной жизни, все они отыскали лишь скорую смерть.
– Несомненно,
