от времени фотокарточкой. Следователь Лимакин, морщась от смердящего запаха, стал осматривать другие карманы потерпевшего. Они оказались совершенно пустыми. При наружном осмотре трупа и одежды никаких признаков насильственной смерти выявить не удалось. Когда следователь начал писать протокол осмотра, а судебно-медицинский эксперт стянул с рук резиновые перчатки, Голубев спросил:
– Что, доктор, и сказать нечего?
– Не напрягай, сыщик, мозги чужими проблемами. У тебя своих по горло, – пробурчал судмедэксперт. – Стоило угонщикам машины зарыть покойника, и ты до выхода на пенсию не нашел бы его. Попробуй ответить на пустяковый вопрос: почему они не сделали этого?
– Потому, что у угонщиков не было лопаты, – быстро сказал Слава.
– Любопытно, но верится с трудом. По твоей опрометчивой версии выходит, будто Люлькин ездил без привычного каждому порядочному шоферу инструмента?
– Представь себе, без… И топора в багажнике «жигулей» не было.
– Зарывать могилку топором не так ловко, как лопатой.
– Не зарывать, Боря. Если бы имелся топор, угонщики срубили бы парочку-тройку вон тех березок, – Голубев показал на подлесок, – и шутя объехали бы буреломину. А без топорика им, наверное, полсуток пришлось здесь по грязи елозить, чтобы развернуться. При буксовке уйму бензина спалили.
Стоявший рядом белоголовый, как одуванчик, понятой вдруг смущенно заговорил:
– Извините, ребятки. Возможно, не в свое дело влезаю, но относительно упомянутого вами топора могу сообщить совсем недавнюю историю… – «одуванчик» глянул на рослого Бирюкова: – Как, товарищ прокурор, являясь понятым, имею ли я право высказать собственную точку зрения по топорному вопросу?
– Пожалуйста, высказывайте, – ответил Бирюков.
– Спасибо за разрешение, – понятой живо показал на поваленную березу. – Не далее как в полукилометре от этого препятствия находится пасека бывшего раздоленского кузнеца Ефима Иваныча Одинеки. Чтобы вам было понятно, это мой свояк. Точнее сказать, жены наши – родные сестры. Родня близкая. Не то, что седьмая вода на киселе. В прошлом году Ефим Иваныч оформился на пенсию и теперь постоянно проживает возле ульев, где построил хороший зимовник. Мужик он общительный. Часто меня приглашает в гости. Последний раз я гостил у него на прошлой неделе в среду. Пока утром шел туда, краем леса вдоль дороги набрал корзинку груздей.
– Какой дорогой шли? – спросил Бирюков.
– А тут одна дорога. Вот эта самая, где мы находимся.
– Никого в пути не видели?
– Нет, ни души. Утро было ясное. Птички пели. Собирая грузди, малость мимо пасеки не прошел. Спохватился, когда зимовник увидел. Ефим Иваныч обрадовался. Мигом обед сгоношил, а для аппетита выставил из погреба на стол запотевший жбан медовухи. И так мы со свояком увлеклись разговором, что не приметили, как вечером дождик ливанул. Чтоб не опрокинуть
