кого нужно спасти?
Вестник качнулся зыбью:
– Ты узнаешь его по знаку на плече… Я дал первый ответ… Что просишь за услугу?
Где-то позади, вне шара, Жанетта пискнула:
– Госпожа, поторопитесь!
И сразу все мысли вылетели из головы. В руководстве говорилось, что Вестник может приходить на зов до трёх раз, поэтому Мариэль повторила на всякий случай вызубренную фразу:
– Я тебя позову, чтобы назвать цену. Обязательства принимаю! – и протянула левую руку перед собой.
Чёрная тень легла сверху, уколола запястье, а потом туда словно кусок льда приложили.
– Договор соста-а-авлен. Закреплё-он кровью. Помни, многоли-икая! – по-прежнему безэмоционально провозгласил Вестник.
Мгновение – и шар истончился, брызнув в стороны искрами, а Вестник взлетел вверх, в ночную бездну, чтобы раствориться в ней.
Мариэль наконец вздохнула полной грудью. Но было ощущение, что по левой руке полз муравей, дополз до предплечья, впился и только тогда успокоился. Прислушивавшуюся к ощущениям девушку дёрнули за другую руку и потащили за собой.
– Умоляю, госпожа, быстрее! Господин Рафэль идёт сюда! – Жанетта, а это была она, влекла хозяйку к двери. Поднявшаяся за ними позёмка замела следы на снегу полностью, как только дверь с той стороны закрылась.
Едва они влетели на кухню, и Жанетта усадила хозяйку на скамью перед длинным столом для слуг, а сама метнулась к очагу, как вошли двое, осветив помещение двумя яркими лампами.
– Что вы здесь делаете ночью? – подозрительно окидывая взором кухню с двумя девушками, сурово спросила госпожа Тринилия, оттеснив в дверях господина Рафэля.
Глава 11. Тайны дневника Мариэль
Душа ждала… кого-нибудь
…И дождалась… Открылись очи;
Она сказала: это он!
А.С. Пушкин, «Евгений Онегин», гл.3
Первый октагон Большого Снегопада подходил к концу. По замыслу Белой Владычицы, белое полотно должно было покрыть всю землю перед наступающими морозами. Поэтому снежинки продолжали пчёлами кружиться над Лабассом, высматривая цветные пятна, чтобы скрыть их.
Пока ещё не морозило. Свежий воздух холодил кожу, но не кусал, давая возможность ребятишкам вываляться всласть в невесомом пуху, а их родителям – запастись провизией и топливом на октагон, посвящённый терпению и принятию. В эти дни бедные подъедали запасы в надежде на дары богатых во втором октагоне. Нуждающимся раздавали добро, в том числе и приевшееся; ездили, завернувшись в меха, на санях с мешочками зерна, мяса, маслом и сладостями к бедным, а также устраивали балы.
Благотворительностью обычно занимались в последние дни второго октагона, когда зима лютовала, и никакой здравомыслящий человек не решился бы на прогулку по каменному насту без особой надобности. Посему вылазки богатых к бедным должны были символизировать
