под его умелой рукой считали за честь ходить и воинственные варяги, и храбрые славяне, и даже наемники хазары.
Тем временем к пристани подвели крытых богатыми чепраками коней, и гости, поднявшись в седло, под приветственные крики толпы двинулись в город. Игорь чувствовал на себе множество любопытных взглядов и надменно подбоченился.
На самом деле Игорь больше смотрел по сторонам. Смоленск отличался от Киева. Более скученный, почти как Новгород, более темный из-за окружавших его хвойных лесов, но не менее богатый – это было видно сразу. Игорь обратил внимание на земляные валы, окружающие город. Матерь честная, сколько же людей понадобилось, чтобы выполнить такие земляные работы! Князья въехали за ограду под мощной надвратной башней, возвышавшейся над оставленным проходом. Здесь процессию ожидали местные волхвы в парадных белых одеяниях. Волхвы курили священные травы, отгоняя от прибывших недобрые чары, пели заклинания, воздевали к небу руки, благословляя. Игорь мельком взглянул на Олега. Во всей Руси Олег Вещий считался первым кудесником, наделенным мощной чародейской силой, но Игорь не помнил, чтобы его опекун когда-нибудь проявлял ее. Разве только в последнее время он все реже обращался за советом к чародеям-волхвам и почти перестал посещать капища, откупаясь положенными требами и все решая самостоятельно, не прибегая к ворожбе. В Киеве это привело к падению авторитета волхвов, их перестали звать на совет в гридницу, обходились без них и в княжеской Думе. Здесь же, в Смоленске, волхвы были в силе. Игорь видел, как сдерживает коня, выслушивая кудесников, Эгиль Золото, да и позже, в знаменитой Золотой Гриднице княжеского терема, первое слово дали волхвам, которые тут же стали вести речи о положенных требах, чтобы испросить у богов благословения предстоявшего брачного союза.
Игорь устал их слушать, сидел, разглядывая позолоченную резьбу обширной гридницы, особенно яркую сейчас, когда в ее открытые верхние окна вливался солнечный свет. Золотая Гридница – воистину верно! Богатый же будет у него тесть! Игорь это понял еще в Гнездово, где Эгиль, не возражая, согласился сам заплатить наемникам перед предстоящим походом. Он не глуп, этот потомок северян из-за моря, и понимает, что, если угры захватят Киев, он не только потеряет власть над днепровским путем, но и приобретет коварных соседей, набеги которых долго придется отбивать.
Волхвы по-прежнему долго и велеречиво излагали свои требования, пока Олег не остановил их жестом. Не взглянув на оторопевших служителей, он развернул на столе свиток телячьей кожи, на котором красками была нарисована карта днепровского пути.
– Гляди сюда, Эгиль, – начал Олег, не придавая значения недовольному ропоту волхвов. – Все мирное решается спокойно, нам же теперь о войне предстоит говорить, и срочно. Так вот, мы соберем свои силы в заводях под Гнездово, соберем могучий флот, а когда все будет готово для выступления,
