слов. Зачем жениться, если вы еще так молоды, спросила она. Почему не повременить несколько лет?
– Потому что, – ответил Марк, – она – та самая, с кем я хочу провести остаток своих дней.
– Откуда вы это знаете?
– Иногда такое просто знаешь – и все.
Чем больше она узнавала о Марке, тем больше верила, что его родителям повезло с ним. Он образцовый молодой человек, ответственный и добрый, опровергающий стереотипное мнение о лени и избалованности миллениалов. И все же крепнущая привязанность к Марку удивляла Мэгги хотя бы потому, что у них было слишком мало общего. Ее юность проходила… необычно, по крайней мере, некоторое время, в ее отношениях с родителями часто возникала напряженность. И сама она ничем не походила на Марка. Если он был старательным в учебе и с отличием закончил один из лучших университетов страны, она обычно еле справлялась с учебой в школе и отучилась в общественном колледже меньше трех семестров. В возрасте Марка она довольствовалась возможностью жить настоящим и принимать решения по ходу дела, в то время как у него, похоже, на все имелись четкие планы. Познакомься она с ним в молодости, она бы его скорее всего даже не заметила: в возрасте чуть за двадцать она отличалась умением выбирать совершенно неподходящих мужчин.
И все же порой он напоминал ей человека, которого она знала давным-давно, – того, кто когда-то был для нее целым миром.
К тому времени, как наступил День благодарения, Мэгги уже считала Марка полноправным членом семьи сотрудников галереи. Она не сблизилась с ним так, как с Луанн и Тринити – но их как-никак объединяли проведенные вместе годы, – однако он все равно стал для нее кем-то вроде друга, и через два дня после праздника они вчетвером допоздна задержались в галерее после закрытия. Был вечер субботы, на следующее утро Луанн улетала на Мауи, Тринити отбывал на Карибы, и по такому случаю они открыли бутылку вина под блюдо с сыром и фруктами, заказанное Луанн. Мэгги тоже взяла бокал, хотя даже представить себе не могла, что съест или выпьет что-нибудь.
Выпили за галерею – год был, несомненно, самым успешным из всех предыдущих – и провели за непринужденной беседой еще час. Под конец Луанн вручила Мэгги открытку.
– Там внутри подарок, – сообщила Луанн. – Открой после моего отъезда.
– А я тебе так ничего и не приготовила.
– Вот и хорошо, – подхватила Луанн. – Для меня лучший подарок – видеть, как ты постепенно приходила в себя последние месяцы. Только постарайся открыть его задолго до Рождества.
После заверений Мэгги, что постарается обязательно, Луанн потянулась к блюду и взяла с него две клубничины. В нескольких шагах от них Тринити беседовал с Марком. Поскольку Тринити наведывался в галерею даже реже, чем Мэгги, она услышала, как он задает Марку личные вопросы из тех, которые она выяснила для себя еще несколько месяцев
