восприняли предположение Леггата с большим энтузиазмом, оно противоречило ряду полевых наблюдений.
Например, в работе игнорировался тот факт, что кораллы нерестятся синхронно, даже когда света нет вообще: группа кораллов, полностью изолированная от естественного освещения, продолжает нереститься в то же самое время, что и другие кораллы этого вида, находящиеся на глубине десятков метров и на расстоянии сотен километров друг от друга. Владельцы аквариумов по всему миру часто наблюдают это явление.
Но в 2007 г. сам факт, что у кораллов имеется ген CRY2, заслуживал освещения в прессе. Для Леггата и других ученых это было еще одно доказательство того, насколько тесно люди связаны с океаном и даже с наиболее примитивными его обитателями.
Ген CRY2 существовал сотни миллионов лет, прежде чем был унаследован кораллами, а они появились около 240 миллионов лет назад! И этот ген по сей день встречается у современных животных и у людей, говорит Леггат. Уве Хёг-Гульдберг, руководитель морских исследований в Квинслендском университете, сказал по поводу открытия гена CRY2: «Люди и кораллы, в сущности, дальние родственники, у которых когда-то давно существовал общий предок».
7
К середине 1960-х гг. участки морского дна сделались востребованной недвижимостью. Глубоководные программы становились все более эксцентричными и опасными. Не желая уступать французам, в 1965 г. ВМС США опустили стальной батискаф SEALAB II площадью 63 квадратных метра на глубину 68 метров у побережья Ла-Хойя в Калифорнии. Экипаж батискафа состоял из бывшего астронавта Mercury 7 Скотта Карпентера. Карпентер прожил в SEALAB II целый месяц, тестируя оборудование, получая почту, которую ему доставлял обученный ВМС дельфин-афалина по имени Таффи, и дыша смесью газов, состоящей в основном из гелия (если бы смесь не подошла, у Карпентера бы начались обмороки, тошнота, необратимые повреждения легких или что-нибудь еще хуже). Эксперимент удался, но вдыхание гелия имеет побочный эффект. Карпентер мог разговаривать со своими командирами только писклявым голосом. Серьезный по сути разговор между пищащим Карпентером и президентом Линдоном Джонсоном, который позвонил, чтобы поздравить акванавта с окончанием миссии, стал легендарным.
